Тонов

Откуда-то приходит наважденье слов,

Мы тонем в их магнитном гуле;

И с наслажденьем взорванных основ

Получим по священной пуле,

Которая напоит ярко мозг,

Безумья вспышкой озаренный;

Я строил в бесконечность мост,

В тебя, загадочность, влюбленный.

Ты где-то там, на том конце,

И вроде тоже что-то строишь.

Быть может мост... ведь на лице

Написано — кайф странный ловишь...

-Эй,начальники, товароворы!,
От куда такое рвение?
Золотоносные ваши куры,
Да к покупателям нетерпение.

Да видно вы кур сами рожаете,
Да скорчившись, да со скрипом.
На халяву нажить обожаете,
Да с петушиным криком...

А сосед в километре на птицефабрике,
Трудится, да как и прежде.
Пакует на линии без паники,
Да тоннами тычет невежде.

P.S. Холенные вы наши,
И в профиль,и в анфас.
В дорогу бы вам каши.
Да повозкою на Донбасс.

Ночные фонари зарю встречают
и гаснут с первым солнечным лучом.
Еще глоток из чашки с черным чаем...
День новый катит под ноги мячом.
Гремело лето , в мареве дрожало,
взмывали паром утренние росы.
Роились осы с ядовитым жалом
над древом риторическим вопросом.
Бежала ночь в победном марафоне
из третьего в шестое измеренье.
Тон серебра в волшебном саксофоне
был фоном для симфоний ускоренья.

И снова осень. Снова лист слетает
с неопалимого пустынного куста .
Косички школьные малышка...

Нам голубей в пример приводят часто:
Нет птицы чище и добрей душой.
И говорят, что даже птица счастья -
Всё тот же голубь сизый, но большой.
Решила покрошить я птицам хлеба
И подкормить голодных голубей.
Слетелась стая серая, как небо
В один из хмурых и осенних дней.
И с ними желторотый голубёнок -
Забавный и наивный дурачок!
Он очень есть хотел,
Но вот силёнок он не имел,
Чтоб свой добыть кусок.
И сколько ему хлеба не кидала,
Всё взрослые склевали дочиста
И стая...

Вязкий
простудный воздух
подпирает осеннее небо.
Осеннее небо
сильно смахивает
на затянувшийся ряской пруд.
Солнце смотрит на запад,
как седой патриарх,
и промозглый ветер
напевает что-то
из Джеймса Брауна,
мешая листве уснуть.

Закат оседает пылью,
хлопнув
подъездной дверью.
В прихожей ютится
сквозняк
на груде жёлтых бумаг.
Сердце провидит декабрь
и уходит под лёд –
не велика потеря,
если смотреть на мир
исключительно
в белых тонах.

Ночь одевается в шёлк
и...

В озябшем небе тонут облака.
Холодной дымкой иней серебрится,
А снег пушистый, как во все века,
Под ноги нам и на руки ложится.

Ласкает своей свежестью виски,
Целует губы, плечи обнимает,
И от дыханья нашего с тобой,
Не долетая до земли, он тает.

Идём мы тихо – тихо, не спеша,
Любуемся озябшею луною.
И, кажется, что в этот самый миг
Нет ни кого счастливей нас с тобою.

Какой свет сейчас видишь ты?
Как закат проникает в твое окно,
расплавляя лучом твое сердце?
Я же тону в синем взоре твоем,
мерцающем надмирным серебром,
поднимаясь на планы Души.
Между нами нет лет,
Нет эпохи стены,
Цепей нет рассудка и рока.
Между нами – лишь твёрдость и невесомость крыла.
И Любви полнота – нам награда.
Квадрат переходит в крест,
Крест – в бездонную сферу.
Кончается великий космический год…
Молчите пигмеи!
Космос пожирается мировым пожаром.
Наступает...

Я один, сам в себе — мне так лучше,
Надоел миру я, а он мне ещё больше наскучил.
Ничего от него не хочу и не верю в удачу и случай,
Шумит ветер осенний, а в небе свинцовые тучи.

А во мне тишина, мир её не нарушишь,
Даже если ты воешь как волк ветром в уши.
Я закрыл своё «Я», затворил плотно душу,
Не суметь тебе сделать теперь, мне больнее и хуже.

Я тону в безразличии, я обезличен,
Не сули мне удачу, живу я отлично.
Не буди меня песней осеннею, птичьей,
Загнан я, был охотником...

Позови.

Позови! Я приду.
И не бойся расплаты.
В этой жизни мы все
В чем-нибудь виноваты.

Не виновны в одном,
Виноваты в обратном.
Перепутаны лица
И смешаны карты.

Нам уже не спастись,
Не уйти от желанья.
Каждый день без тебя
Все равно- наказанье.

Так пускай оно будет
За то, что свершится.
Дай излиться любви,
А душе- насладиться.
Позови...

Фонари.

С вечера до утренней зари
Греют ночь земную фонари.
До утра прокладывая путь,
Не дают прохожим утонуть
В сумраке...

Так мало силы воли ,
невкусный суп без соли.
Когда внутри нет стержня - есть печаль.
Устанешь жить в неволе
и слабым быть доколе?
Упущенных возможностей так жаль.
Учившись, в этой "школе",
получишь тонны боли.
Характер надо закалять, как сталь.
Чтоб плыть в житейском море,
добиться лучшей доли -
сорвать с себя иллюзии вуаль.