Тонкое платье

В тишину погружается ночь,
Тишиной заполняется вакуум.
На тревогу не клеится скотч,
И не стелется мягкая вата.

Мысли, жалами страха во мне,
Потрясений гоню неизбежность.
Нервы рвутся, как тонкая нежность,
Опаленные памятью дней.

Надо верить и все дела,
Еще день переждать и три...
Но тревога тоску родила,
И надела печаль сестры.

Не привязывайся, не люби,
Не твои, все богатства Бога:
Люди, вещи, вино из рога,
Звери, трав изобилие, ты...

Абсолютность видна беды,
Капилляры...

Невоздержанная в восторге, стою застыв, нечаянно ошеломленная.
И впитываю, оробев, туманы дивные,
И жжено-желтую траву в снегах необозримых,
Тропинку изящно топтаную кем-то
И куст ивовый, не по зиме вдруг охристым покрытый цветом,
И бирюзовую проталину на озере,
И тонкие березы - пастели белые на белом полотне.
И тихой радостью наполнится душа…

Снег побелил верхушки елей,
Крепчает по утрам мороз.
В порыве снежные метели
Припорошили веточки берез.

В круговерти снежной пляски
Балет танцующих снежинок,
В симфонию для зимней сказки
Вставлена мелодия из льдинок.

******
Глухие и заброшены,
Леса стоят стеной.
Снегами запорошены,
Закружены зимой.
Из-за тумана мглистого,
Что тихо так висит,
Ива серебристая
Заплаканно глядит.
Туманами окутанный,
Безжизненных кулис
Месяц мглой опутанный
Над озером повис.

******
Стоят...

ты увидишь меня и не сможешь забыть,
ты узнаешь меня, но не сможешь понять,
я во сне буду нежно тебя любить,
наяву будешь робко меня обнимать.

мое имя не скажет тебе ничего,
мое слово-стена, мои мысли-огонь,
на душе у тебя станет хорошо,
буду оберегать и ходить за тобой,

а когда ты не сможешь уже без меня,
на колени и ноги мои целовать,
растворишься в секундах ты этого дня,
я часы и минуты забуду считать.

ты уснешь, забывая себя, сладким сном,
наяву и во сне предаваясь мечтам...

А в воздухе пахнет грозой,
Я миром дороги иду.
Душевный покой мне знаком,
Но я почему- то грущу.

Той грусти святая печаль,
Не драпом, а тонким сукном,
Душевной завесой легла,
Заботливо кутая боль.

Меня провожают года.
Тихонько играет гармонь,
Оставив сомнений печать,
Босая иду за мечтой.

Та обувь, что Богом дана,
Доношена в дыры давно.
А новая, стала мала
И отдана мной в не бытьё

Я в мире дорогу ищу.
Пускай будут ноги босы.
Бинтами послужит любовь,
Душа мне отыщет...

Ещё не всё...
Да, и я протягиваю руки
Тебе, чтобы помочь.
Ты знаешь эти муки.
Не спать ночами,
Не знать покоя, просыпаясь по утрам.
Любовь, страдания.
Всё это никому не нужный хлам.
По тонким нитям
Нам суждено всегда шагать.
Всё, что мы видим:
Что бесполезно мир менять.
А ты боялся,
Что будет трудно выживать.
Прав оказался.
Но уже поздно выбирать.
Каждую ночь
Тебе так трудно засыпать.
Вот мысли б прочь
Из головы! Но где же их тогда держать...
Искать покой
Среди руин, среди...

– Так бывает, так бывает –
Зимний ветер завывает
И подталкивает в спину
Как на льду пингвин пингвина.

Ветер дует, ветер злится,
Коготком цепляя лица,
Чтоб к щеке прижавшись, плакать:
– Я трусишка и мерзляка.

Можно я залезу между
Рукавичкой и одеждой?
Можно я у вас, покуда
Холода, в тепле побуду?

Мы домой придём быстрее,
И тогда у батареи,
Никого не беспокоя,
Съёжусь в тонкое кольцо я.

Стану ласков, стану зноен,
Буду пахнуть свежей хвоей,
И набравшись силы новой,
Улечу...

Луна, как тонкий серп, и звёзды крошками.
Я еду в поезде «Братск – Волгоград».
Скребётся в окна ночь блудливой кошкою,
В вагоне тихо, пассажиры спят.

Стучат колёса, рельсы не кончаются,
Вагон плацкартный жалобно кряхтит,
Попутчик мой не спит, решил покаяться,
Под стопку водки тихо говорит,

Что жизнь прожил от корочки до корочки:
Учился и работал, «срок мотал»,
Теперь, в багаж отправив две пятёрочки,
Вдруг понял, как от жизни он устал…

Устал юлить, прислуживать, надеяться...

Ты спрашиваешь, кто ты для меня,
Я не могу ответить односложно.
Ты – искорка для моего огня,
Который потушить довольно сложно.

Ты – солнца луч, пробравшийся в окно,
Упавший тихо на мои ресницы.
В моём бокале – терпкое вино,
Мой сон, что мне так часто снится.

Ты – радости улыбка на губах,
Печальная, случайная слезинка.
Ты – бешеные чёртики в глазах,
Из чащи леса узкая тропинка.

Ты – тонкая струна моей души,
Глоток воды, спасающий от жажды,
Лампадки огонёк в...

Между Волгоградской десять
и Первомайской двадцать –
В том вот примерно районе
здорово я наследил.
Не надо хмуриться, родственники,
нечего к строчкам цепляться.
Сберкасса в том месте находится.
А прочее я позабыл.
Точней, запретил вспоминать себе,
чтоб в краску стыда не бросало.
Верней, раздавил, как окурок,
проклюнувшийся росток.
А там, в том невзрачном районе,
душа много раз воскресала,
А там меж надеждой и верой
был тонкий ажурный мосток,
А там между прошлым и будущим...