Толпа людская

1991 г.
Я как-то шёл в метро и заметил человека, который просил милостыню.
В глазах человека читалась отрешённость и скорбь, он не просил и не умолял жалким видом и призывным взглядом, он просто протянул руку.

Это, скорее всего, была вынужденная ситуация, в которой оказывались многие люди.
Добрые, простодушные люди оказывались за бортом жизни.
Нередко по наивности и доверчивости люди лишались и крова, и имущества.
Некоторых просто сокращали, и человек терял сам себя, так как такая...

Михаилу Денисенко.

На устах- войны святое дело,
А под рясой- фашистское тело!

Михаилу Денисенко.

Одень на себя хоть тысячу ряс-
А Бога не обманет модный показ!

Михаилу Денисенко
и Александру Турчинову.

Есть у Майдана для Небес вожди-
Патриарх и пастор впереди!

Александр Турчинов

У пастора глубокомысленный взгляд:
-А я ни в чём вообще не виноват!

Игорь Коломойский.

Страна напрасно жизнью озадаченна-
Каждая капля крови уже проплаченна!

Игорь Коломойский...

1

Увы, не хочет народ свободы
И не желает всё сам решать.
Не вышли цепи пока из моды.
В них модно верить, их стыдно рвать.

Мечтают люди о новой власти,
О мудрых, сильных, святых царях.
Чтоб от любой берегли напасти
Другим народам внушая страх.

Народ мечтает быть им послушным,
Ведомым твёрдой царя рукой.
Чтоб было думать самим не нужно
И быть не нужно самим собой.

Совсем не к воле стремятся люди.
Они желают сменить ярмо.
Пусть только лучше хозяин будет,
Пусть управляет...

Всё помечено кодом сатаны,
ничего не осталось от страны.
Прискакали половцы,
где вы, добры молодцы?
Всё помечено меткой сатаны…
Льётся кровушка невинная,
где Дон.
Это, детушки, пришёл Армагеддон!
Матерь Мира не услышана страной.
И гремит вокруг последний бой!
Зверь из преисподней вышел сам,
кровь течёт людская по усам.
И решил собрать своё зверьё.
Это, дети, племя не Моё!
Богородица не узнана толпой.
Что творите, нелюди, с Землёй?
Грянет Гром Небес! И тьма падёт...

Где же ты — моя Земля обетованная,
Где я буду миру не чужой?!
Где ему и всем в нём, гость желанный я,
Где в себе, найти смогу покой.

Сын своей эпохи и пространства,
В них не нужен их мирам и чужд.
И печаль, одев в стиха убранство,
В нём живу, без тесных мирских узд.

Мир, событий острою стрелою,
Пронзив сердце, боль оставил в нём.
Время, сквозь меня пройдя, собою,
Жизни часть, сожгло своим огнём.

В людском море, чужеродной частью,
Стал и камнем, в нём пошёл ко дну,
И теперь...

Пьяный плакал у ограды сада,
А вернее попросту рыдал.
Может, успокоить было надо,
Жаль, что слов никто не подсказал.
Ни дурного, да и не хорошего
Не сказал о пьяном старике…
Слез нетрезвых крупные горошины
На нетрезвой множились щеке.
Ну, не укротил судьбу сначала,
Не хватило силы и огня.
- Жизнь моя паскудная, - кричал он –
Если хочешь, прибери меня.
Он орал и плакал, не стесняясь,
Матерясь, проклятья слал в толпу…
… А в саду рябина чуть качаясь,
Ягоды роняла на...

Возвышаясь из сини
Над державным орлом.
Белый ангел России
С перебитым крылом.
Продираясь упрямо,
В небесах покружит.
Над сияющим Храмом,
Чей-то взгляд ублажит.
Над толпою молящей,
Над селом и прудом.
Этот ангел скорбящий
С перебитым крылом.
Над бомжом и бандитом,
Но важнее вдвойне.
Над мальчишкой убитым
На неправой войне.
Над непаханым полем,
Над небыстрой рекой.
Ангел веры и боли,
Ангел скорби людской.
Не избудет тревога,
Что дороже гроша…
Все петляет дорога
И блуждает...

Что есть поэзия? Глас Божий средь людей,
Отторженных от сладостного рая.
И, на страданья ближнего взирая,
Не умолчи об Истине! Страстей

Кипит вулкан в душе поэта! Слово
Ему неизреченное дано.
И Божиим судом предрешено
Ему взывать к сердцам людским. Сурово

Приемлет мир пророков. Никогда
Не жди награды от толпы развратной,
И утешайся песнью благодатной,
Ниспосланною свыше НАВСЕГДА.

Ты Божья лира. Сладостный певец,
Ведущий в рай спасённых в мире этом.
Но лишь тогда узришь себя...

Ярится Небо огненным потопом
Известь грехи людские навсегда
Я не пророк. Я был рождён холопом.
Но по решенью Божьего суда

Уста мои, нечистые и злые,
Вдруг приняли духовные стихи.
И стал поэтом я больной России,
Певцом разбушевавшихся стихий.

И мне грозили казнью могократно
Лихие бить толпою одного.
И всякий год мне стал преаккуратно
Свидетельством триумфа моего.

Поскольку сколь я жив, столь ненавистен
Иудам, Русь пустившим с молотка!
И слог мой, для предателей убийствен...

Беспечный шут, на ярмарке балясник,
Побасенник, дворцовый безобразник,
На княжеский роскошный званый пир
Принёс напиток чудный - эликсир.
Дурманящим разлился ароматом,
Обрушился душистым водопадом,
Поплыл в палатах запах неземной,
Густой окутал, ласковой, волной.
Потир отставил князь рукой небрежно,
Спросил: «Чем дивно пахнет?" - безмятежно.
Втолкнули слуги в ближний круг шута,
Весёлого и ловкого плута.
«Ответь мне, скоморох, какое зелье,
Как ладан для души, дало веселье...