Только для меня

Не пускай меня на волю,
Если пустишь, не вернусь,
Я найду и ветра в поле,
Коли ветром обернусь.
Когда звонницей раздолья
Встречу нервный, беглый дождь,
Не пускай меня на волю,
Если пустишь, не найдешь.
Загляни в меня, устоем
Не полна моя земля,
Не пускай меня на волю,
Моя воля, смерть моя.
Я умру для этих песен,
Перемытый в неба ситц,
Не пускай меня, я – бездна,
А для бездны нет границ.

Ты уезжаешь…
Мне днём не весело.
Ищу пустого разговора
Лишь бы не думать:
Ты уезжаешь.
Но и пустой разговор не длиться вечно.
Сказано последнее слово и вновь возникает:
Ты уезжаешь
Почему?
Я знаю почему, но не могу смириться.
Я знаю, что так надо.
Тебе надо и мне надо
И всё жё -
Почему?
Призраком брожу по городу
И чтобы никто не видел моих
Тоскующих глаз одеваю тёмные очки.
И иду, иду, иду…
Куда?
Иду от тебя, иду от себя.
Лишь ночью забываюсь тревожным сном.
Ночь...

Не ругайте, люди добры, вы меня,
Уж таким, видать, родился и помру,
Современности мышиная возня
Хоть убейте, только мне не по нутру.
Принимаю, как святыню честный труд,
Понимаю, - без ошибок не прожить,
Но ревёт душа, когда беспечно рвут
Человечности Божественную нить.
Надругались над Богами и собой,
Компроматами на совесть да на честь
Оправдали бессердечия разбой,
А невежеств наплодили... и не счесть.
И киваем друг на друга, и клянём,
В нечистотах ковыряемся... Кошмар!
Заблудились...

Не волнуй меня, не волнуй
Ничего не случалось напрасно
И далёкой весны поцелуй
Вспоминаю я нежно и ясно

Не зови меня, не зови
Пусть останется только хорошее
Наше счастье в промозглой дали
На осенних полях ветром скошено

Не проси меня, не проси
И утри свои щёки намокшие
Лучше помни меня и прости,
Пусть останется только хорошее

Забери меня мама отсюда,
Забери меня мама домой.
Я чужим среди них всегда буду.
Только дома я тоже не свой.

Я не плачу родная, не думай.
Я ведь взрослый и даже седой.
Я соринку, что ветром задуло.
С глаз пытаюсь смыть горькой слезой.

Ты прости, ностальгии проклятье,
Рвёт мне сердце на части в груди!
Отыскал я здесь кров, только счастье,
Обронил я, сюда на пути.

Спи родная на сельском погосте.
Отдых ты заслужила, прости ,
Что который уж год к тебе в гости
Не могу я собраться...

Стучится сердце у меня:
Пойди и дверь открой.
Стучится сердце у меня:
Ведь мир такой живой.

Трепещет сердце для тебя:
Ты победила страх,
Раскрыта дверь в мирах...

Лучится сердце для тебя,
Во всё вливая ДНКа,
Во всём видна Творца рука.

Лучи из сердца у меня -
Летят Любви гонцы
И строит свет дворцы.

Я не знаю как вас, а меня красота не боится
На полях среднерусской до боли родной полосы.
Вот ещё одна бабочка рядом со мною кружится,
Грациозно садясь на мои выходные трусы.

Яркий цвет лепестков городской суетой не загажен
И опасен для женских сердец, как ночная свеча.
Впрочем, гостья моя, может статься, не бабочка даже,
А самец бабочковый, иначе сказать, бабычар.

На свои телеса допущу я его без опаски,
Дам почувствовать силу и власть над притихшим собой.
У природы живой, слава...

Я жду его в тумане грез и снов,
Прорвавшихся в реальность и паривших,
Над миром одуванчиков, он нов
И вечен для веселых и любивших.
Там золото , как нашей страсти свет,
Огонь, сжигавший душу без остатка,
Воскресшая для всех иных побед,
Я жду мужчину радостно и сладко.

Он говорит, что обожает миг,
Когда в тиши уединенья снова
Мы этот мир разделим на двоих,
Соединив тела, забывши слово.
Что их морока, нам ли в пустоте
Весенней, и веселой в миг единый,
Опять заметить лики на холсте...

Танюшке

Снова дует ветер перемен:
словно не мужик я, а мальчонка,
для меня невыгодный размен
предложила классная девчонка.

Суть размена в принципе проста:
я ей посвящаю стих любовный,
а она мне - танец живота,
но когда окажется голодной.

"Что за чушь? - у дочки я спросил, -
я тебя и так люблю, Танюшка,
для тебя усы недавно сбрил".
А она смеётся нежно в ушко:

"Милый папа, ты меня прости,
но ты вновь на женщин разменялся,
хоть один стишок мне посвяти,
как в любви ты дамам...

Вот, решила для себя, что с Богом,
Приютилась мыслью и душой,
Но не знаешь, трудная дорога,
Но не знаешь, есть ли в ней покой…
Есть покой, но очень беспокойный,
Ты не сможешь только для себя,
И не просто в Боге быть достойной,
Не возможно в Боге, не любя…
Невозможны в Боге остановки,
Невозможно в Боге без потерь,
Жизнь в Отце – не место для парковки,
Жизнь в Отце – и жертвенность, и дверь.
Здесь душа обязана склониться,
Здесь душа обязана терять,
Здесь душа обязана трудиться
И...