Точка пушкин

Сплелись губами поцелуи
И дотянулись до углов
Чтоб там разбавить смысла струи
Минором разноцветных снов.

В тайник сознанья мгла проникла,
Сковал сознание мороз
Забвенья. И душа отвыкла
От вдохновенья мегадоз…

Мое мажорное страданье
В кибитке мчалось по шоссе
И страшным смыслом мирозданья
Закат в малиновом глиссе.

Ко мне спустилась ночь по крыше…
Представьте!… в полном неглиже…
Она ко мне неровно дышет…
И у нее такая… жэ!

Она такая!... звезд веснушки
И спереди и со спины...

Россию можно не любить.
Россию можно ненавидеть.
Уехать, напрочь позабыть.
И в страшных снах ее не видеть.

Поверьте, - дамы, господа! -
Сии слова - депрессий вспышки.
Не отречемся никогда
Мы под угрозой даже вышки.

Россию можно не любить?!...
Но в чем Россия виновата?
Не лучше ли себя простить,
Что смели думать так когда-то.

Ведь только здесь свободный дух
Еще за грОши не распродан...
Здесь... даже МАТ ласкает слух, -
Шедевр! поэзии народа!

А разве можно не любить...

При переплевывании Фета
с матерком ждет пиитов тщета,
в которой сотни тысяч поэтов
и мильоны их стихов....

Фет, Пушкин, Тютчев, Лермонтов ..
гениальны были от бога!.
У ног их сонмы поэтов
с позолотами фальши на тогах...

Поэт, как написать стихи?
Как сделать так, чтобы красиво,
Как сделать, чтоб приятно было,
Чтоб не были читатели глухи,
И было чтобы все правдиво,
Чтоб сердце от любви завыло.

Попробую, я сделаю как все…
Как Блок, Есенин или Пушкин.
Чуть-чуть придам я теплоты,
Природу опишу в красе,
Воздам хвалу величию царь-пушки,
И опишу любви черты.

Пусть не так, как у великих
Пусть будут рифмы чуть грубы,
И пусть слова чуть-чуть чудны,
Зато от сердца, не безлики,
В моральном смысле не...

Растворишься во млечном омуте
Петербургских белых ночей.
Струны луны вибрируют вермутом
И становится в сердце теплей.

Постоим на мосту над Невою,
И беломраморных львов
Ты погладишь холодной рукою,
Королева Розы Ветров.

~~~

Золотою иглой Петропавловка
В отражениях волн зазвенит.
Сны оближут церковные маковки;
Розовеет в тумане гранит.

Город Пушкина, Бродского, Цоя…
И на Невском БГ дом стоит.
Старый рок здесь до сих пор воют,
Хиппарь сверху бренчит и бренчит...

От Джоконды до Джомолунгмы
Пролегает Египет Эпохи.
Улыбаемся, скрыв испуг мы,
Как в Бардо попавшие лохи,
Притворяемся, что стареем,
Обходя мавзолей по кругу
В вавилонскую лотерею
Сквозь февральскую Калиюгу.
Отче наш – вот и вся молитва,
Остальное – Шекспир и Пушкин,
Шахматисты, Солнца, поллитры,
Ицзинисты, Луны, чекушки.
Через мудрость и сострадание,
Улыбаясь брежневской Сфинксью
Бечевой мы тянем Титаник
К бесконечно любимой Стикси…

Я талантливый поэт,
Лучше меня в мире нет,
Зарифмую все, что можно,
Пушкин я, иль даже Фет.
Пусть в сторонке нервно курят,
Те, что мнят свои стихи
Непереплюнутым шедевром.
Их стихи весьма плохи.
Ведь никто не догадался
Рифмовать Тибет - омлет...
Значит - в этом стих удался.
Значит - я большой поэт!

Рождаясь, человек не видит линий
Идет вперед неведомой судьбой
И главное для человека в жизни
Какой он след оставит за собой

Один идет прямой стрелой дороги
Сквозь грязь и серость окружающей толпы
Другой, согнувшись, втягивая плечи
В любой момент готов шмыгнуть в кусты

Одни следы не могут затеряться
Как след Данко, презревшего свой страх
Совсем другой оставить собирался
После себя завистник Герострат

Свой след Христос оставил на Голгофе
С креста кровавого прощающий сквозь...

Мой город не спит, он смеется и дышит
И летопись ночи в признаниях пишет
Своим интригуя загадочным светом
Сияют рекламы широких проспектов

Дымят огоньки сигарет на балконах,
На площади Пушкина встретишь знакомых
Открыт магазин, в нем привычные лица
Решает кроссворд за столом продавщица

А город все знает, а город все видит
Он терпит и любит, ворчит, ненавидит
А городу пофиг, ведь я непослушен,
А город ко мне, как всегда, равнодушен

Аккорды такси, телефонные трели
И в темных...

«Ах, московский январь! Молодая и свежая силища!
Что сейчас я увижу? Лошадку? Фонарь без огня?
Или галка вспорхнёт, как герой Николая Васильича –
в голубом сюртуке с рукавами чернее угля?

Или скрипнут над Яузой мостики, веком прогнутые,
иль Кропоткинский дворник развесит на ветре латынь,
и качнутся заборы, как трости, в сугробы воткнутые
с набалдашником каждая – медным, зелёным, златым.

Я в руках не сберёг ни одну из твоих белых ящериц.
Я от ветра пьянел. и командовал мною, как мог...