Тленный

Родная земля – это грязь под ногами.
Укрыта земля то травой, то снегами.
Но время придет, и мы станем Землёю,
Травой и снегами, и светлой звездою.

Мы ладанке Мира из тверди небесной
Пошлём озаренье любовью чудесной.
Пока в нашем сердце комочек Вселенной,
Пока всё привязано к Родине тленной…

Родная Земля – ты юдоль, голубица
Себя отдаёшь в зарожденье частицы.
Так пусть же из сердца и радость пульсаром,
И факел Любви пьёт Земное нектаром!

На чистом струюсь листе
Скорбящей души слезами,
Повешенный на кресте
Меж адом и небесами.

Из сердца глубин взыграй,
Псалом тесноте и тлену!
Душой воспаряю в рай,
А плотью стремлюсь в геенну.

Сугубую казнь терплю,
В желаньях непостоянен.
Мой дух укрепить молю,
Распятый Галилеянин!

Пред Богом лукав и лжив,
Я в лени подобен спящим,
Лишь словом Господним жив,
Из уст Его исходящим.

Скорбящей души ручей
Ничто иссушить не сможет.
Я некогда был ничей.
Теперь я навеки – Божий.

Восхожденье идет по спирали,
Каждый круг, как ступень к Небесам.
И светло улыбаются Дали -
Новый День приближается к нам.

И в разбросанных знаках Вселенной
Запечатана тайная Суть!
Во Вселенной ничто не тленно.
Мира Горнего близок мне путь.

К чему слова, когда вокруг такое,
Что застывает просто в жилах кровь.
Людей одни лишь страсти беспокоят,
Да алчность душит в их сердцах Любовь.

Забыли люди, что построить счастье
Своё не смогут на чужих слезах.
Их сердце слёзы разобьют на части,
Ну, а в осколках приживётся страх,

И жажда, снова воссоединиться,
Чтобы опять в гармонии звучать.
Да ликами чтоб радостью светиться,
И всех вокруг Любовью озарять.

И пусть ещё монетой вожделённой
Звенят менялы, празднуя успех.
Их...

Быть может, времени седая тень
Неровные края разрыва сгладит.
Вдаль ветер унесёт печали тлен,
Расчешет солнца золотые пряди.

Так сердцу хочется тепла
И спелых яблок прямо с веток,
Признаний с чистого листа
И на любовь простых ответов,

Фантазий, мыльных пузырей,
Весёлых пчёл, летящих с мёдом,
Волшебной нежности ночей,
Где мы вдвоём под звёздным шёлком...

Всё, что сеял утеряно
Сгинуло неразумное.
Вам не скажу уверенно,
И пару фраз, наверное.

Горло хрипит клокотаю
Жилы, повисли тряпкою
Словом я только каркаю
Мыслям, лежащим свалкою

Буден картина мокрая
От красоты свободная
Пошлостью дышит модная
Ленно - нерасторопная

Вижу, сползает по небу
День, превращаясь в чёрную
Тень, наглотавшись пьяною
Тучею оловянною

Пастью акульей ночи ли
Страхом заката мучили
В жёны Луну пророчили
Силились всеми мочами

И это не разрешённое...

Сяду в вагон. И в дорожном моём настроении
Канут в былое сомнения, праздность и грусть...
Старой цыганке поверю без тени сомнения.
Пусть говорит. Я приветливо ей улыбнусь.

Пусть напророчит мне полную чашу нелепостей,
Пусть обещает мне в будущем манну с небес.
Выпью вина и добавлю в обман её крепости...
Хоть один раз побываю на Поле чудес.

Как же ей знать, что мосты догорают и падают,
Как заглянуть в мою душу, где нету окна...
Как ей сказать , что любовь меня больше не радует...

Я – гладиолуса цветок,
Захвачен утренним морозом.
Я – клена сморщенный листок,
Зимы щемящая угроза.

Я - лапка умершей осы,
Лежу под слоем льда и снега.
Я – свет погаснувшей красы,
Звездой упавшей в море с неба.

Я - выстрел страшный, роковой.
Я – крик в ночи, как будто птицы.
Я - запах нефти над рекой.
Я – книги жженые страницы.

Я – наводненье талых вод.
Я – ожиданье новых бедствий.
Я – кругосветный, крестный ход
Из мрачных похоронных шествий.

Я - тьма кромешная и тишь...

Великая сила в душевных словах,
От вечного плача,до радости вечной.
И кроется в слове отчасти вина,
Рисуя печали слезами привычно.

Не стоит рыдать от несметных проблем,
Все просится словом и маниться жестом.
Вся радость уходит,приносится в тлен,
Вставая ко свету великим протестом.

Велик Наш Господь,Справедлив до скончания,
Он видит судьбу,видит избранный шаг.
При выборе нашем не даст замечания,
Какой для игры выбираем мы флаг.

Возрадуйтесь жизни,сквозь бури несчастия,
Он знает...

Бледно-снежный придорожный блюз в растворе окаменевших обочин.
Небо, вздыхающее сырым агатом ноздрей африканского буйвола.
Плющ проводов, гематомы фар – солянка вечернего почерка
Городского движения. Шум, ручьями обветренных губ,
Шум, проникающий в самое сердце желанья немого пространства.
Пластик оконных зрачков слезоточит одомашненным солнцем.
Пружина людского потока разжата. Голодной пастью
реклама съедает тонкую грань вниманья. Ветер бесхозный
лижет подщечной лица, ждущие теплого...