Ткань

Миг рождения и смерти,
А меж ними жизни нить.
Всё, чему на белом свете,
С нами быть или не быть.

Пути минусов и плюсов,
В свете дня и тьме ночной.
Взглядов разница и вкусов,
В них рисуют мир Земной.

Мы идём не замечая,
Что по кромке путь любой.
Кромки, между да и нет, у края,
Ткани мёртвой и живой.

Жизни факт большая тайна,
И проста нам и сложна.
Иллюзорна нам и явна,
В ней любая сторона.

Смерть с рождением как грани,
Мы меж них, пока живём.
В чём и чем за ними станем...

Не сгущая мира краски,
Помни, что он скор на суд.
За красивые в нём глазки,
Ничего не отдают.

Всё закончится когда-то,
Опадёт листвою клён.
Так за право жизни плату,
Отдаёт планете он.

Мир текуч, неумолимо,
Время к ткани бытия.
Как сквозь пальцы вода мимо,
В него жизнь течёт моя.

Дни уходят безвозвратно,
Собирая в горсть года.
Оглянусь и непонятно:
Вроде б жил, но вот — когда?!

Всё расплывчато, условно,
То ли спим, то ли живём.
Час придёт, как листья с клёна,
С Древа...

***
Судьбы планеты ли в моменты узловые,
иль в годину потрясения
моральных всех устоев и основ

не зря, вскипая вдруг, инертные стихии
выходить, и те, способны
из своих привычных твёрдых берегов.


***
Известно, что, в конце концов,
бывает проще сшить
из чистой ткани новую рубаху,

чем отстирать от тёмных пятен
продолжительное время
облекавшую неряху.


***
Склониться милостиво к вам
Судьбу не стоит умолять
иль чтобы вам она открылась,

ведь всё и так в её руках –
все...

Герои:
1. Бог в белой тунике и тоге с нимбом и посохом,
2. Четыре бога (2 женщины и 2 мужчины) из танцующих артистов в белых туниках и тогах с нимбами,
3. Адам в белом балетном комбинезоне,
4. Лилит в белом балетном комбинезоне, рыжий парик.
5. Ева в белом балетном комбинезоне,
6. Андрогины – группа балетных артистов (или танцовщиков) У женщин волосы собраны в хвосты или в пучки, возможны стрижки. Женщины и мужчины в белых балетных комбинезонах, попарно (женщина и мужчина) соединённые...

Я не спешу. Я медленно люблю.
Мой голос вкрадчив, как походка рысья.
Я отказала в страсти февралю,
чтоб марту в кудри рыжие зарыться.
Растянут мой московский говорок.
Давно за полдень - я тянусь в постели.
Мой длинен день.
Мой маленький мирок,
украшенный словесной канителью,
вмещает свет далёких ярких звёзд
и звёздочки подснежников в стакане.
В коллекции моих метаморфоз
притворством шёлка вышитые ткани
становятся парчой, хоть нить груба…

Лукавый демон, виртуоз прелюдий...

Короткий день угаснет рано.
Последний луч лизнёт окно.
Оттенки зрелого шафрана
октябрь кладёт на полотно.
Дождь размывает очертанья,
и растворяет пестроту
осинных и кленовых тканей,
всю ночь стекая по холсту.
Дымами белыми клубится
туман, стирая горизонт.
Чирков незримых вереницы
летят в охотничий сезон.
Мой дом покачивает ветер
в густой осенней тишине.
Как будто я одна на свете,
как будто осень снится мне

2019-10-06

Сад цветущий и сад увяданья

Все, что держит в ладонях земля –
Сад цветущий и сад увяданья –
Опрокинет людское желанье
Ось земную на запад клоня.
Осквернит, прислоняя рукой
К белым щекам святыни Покоя.
За густою черною кровью
Тянет бешеный след за собой.

Затуманит туманом глаза –
Все глядеть им под образа,
Не глядя на пустые сомненья,
Гордо всматриваясь в откровенья,
Свою ношу рукам донести,
На забвенье слова обрекая,
К Вознесению у самого края,
На краю безымянной земли...

Все солнце здесь: в ажуре минарета,
В горячих снах, в сухом пожатье рук.
И тлеет день за днем, как сигарета,
В привычной суете индийских слуг.

Вся горечь здесь: в иссушенной гортани,
В глухих словах, в надуманности фраз.
Закутавшись в надушенные ткани
Я мимо прохожу в который раз.

***
Всё в Мире сущее и каждое, как минимум разумное, живое существо
Его пускай какой-то мыслимой границы не имеющего Круга,
А также центра одного, коль, глядя в корень, говорить, помимо прочего всего,
Не пребывают ли на трудном испытании отвеку друг у друга?


***
В земле сырой в боренье поначалу с холодом и тьмой, а дальше – с ветром и дождём,
Побег зелёный самосильно развивается из семенной корпускулы…
Подобно, если ты неутомимо трудишься душой, то с каждым днём
И каждым часом...