Тишины

Я думаю, каждому с детства знакома
особая форма такой тишины,
когда никого не останется дома.
Ни вздоха, ни скрипа, шаги не слышны –
никак,
никак,
никак…

Никак не пойму, что за звук понемногу –
сначала прозрачен, почти невесом –
становится скоро идущим не в ногу,
оркестру незримому не в унисон –
не в такт,
не в такт,
не в такт…

Не в такт, невпопад, не в струе, не по теме
всех наших пустых и никчёмных забот,
мне в душу стучит уходящее время.
А мы всё бежим.
А...

"В пустоте домашней тишины...
По крупицам дни все соберу..."
А улыбки тоже ведь важны,
и мечта излечит мне хандру.

Просто среди тысячи дорог,
что истерзаны тревогами беды,
получается такой вот эпилог:
каждый стих есть творчества плоды!

Но кто же это Я -
Знакомо - незнакомое...

Я есмь - дыханье бытия
По сути невесомое...

Я есмь - улыбка тишины
В потоке бесконечного...

Я есмь - цветение весны
Бездонного, сердечного...

Ты далеко, но знаю, ждешь меня,
В погасшем свете, в крике тишины,
Написано в Завете: я твоя,
Забудь приметы и дурные сны.

Ты ждешь меня, и, значит, я приду
По волоску, что брошен через край,
Чтоб смыть слезами страх, болезнь, хандру,
Ты только дверь другим не открывай.

Считай минуты, я уже в пути,
И сердце бьется чаще и дышу
Свободней, наша встреча впереди,
Как грязь с ботинок, прошлое струшу,

Среди иных миров тебя найду,
Путь сложен: без начала и конца
Подушечками пальцев...

Такое странное знакомство.
Мы друг от друга далеки,
Но чувства слишком глубоки.
И, кажется, неразлучимы.
Мгновенье томной тишины
Развеет пустоты остатки.
Мы, словно школьные тетрадки,
Увы, разорваны в клочки.
Забудется одна печаль,
А ей на смену - две другие.
Как жаль, что мы совсем чужие,
Как жаль, что мы так далеки.
Но вот опять своей тоскою
И морем безобразных слёз,
Как будто призрачный обоз,
Укроет ночь своим дыханьем.
И голос перед расставаньем…
Казало бы, всего лишь сон...

Я нас накрою непроглядом,
Колпак одену тишины:
Нам в мысли зла извне не надо,
Нам силы добрые даны.

Напевно нАговор скажу,
Слова в него душа пошлёт.
Её тепло в него вложу,
Тебя от боли он спасёт.

Ты лишь в себя поверь опять,
Приняв души тепло моё.
Открой мне душу, чтоб изгнать,
Смог холод боли из неё.

И вместе душу излечив,
Изгоним все болячки тела.
Путь злу извне в него закрыв,
Чтоб дальше жить оно умело.

Ведь жить, не значит лишь дышать.
Душой остывший — не живой...

Зачем меня ты приручал,
Цепляя взглядом вздох мой каждый?
Зачем звонил, зачем скучал?
А впрочем то не так уж важно...
Зачем ко мне забрался в сны?
Зачем доказывал отважно
Всю тонкость смысла тишины?
А впрочем то не так уж важно...
Зачем прощения просил
Авансом, так страшась ответа?
Ты не хотел. Ты не любил.
А впрочем разве важно это...

Спрошу , о тебе, я, у зимнего леса,
У елей, роскошных, лесных
И у тишины, на устах поэтессы,
У ночи, что видела сны.

Спрошу о тебе я у зимней дороги
У сотен и тысяч шагов.
Быть может, в пути, подустал ты, немного.
Спрошу у твоих, нежных, слов.

У голоса, нежного, тихо, спрошу я,
Под струны, уставшей, души.
Пролитая страсть твоего поцелуя,
Угаснуть, в ночи, не спешит.

Спрошу о тебе у морозного солнца,
У свежего, зимнего дня.
Ночною луной, загляну я в оконце,
Твой сон...

Я слышу звуки тишины,
И чую вечности движенье.
Я вижу неземные сны,
А мою суть сжирает тленье...
В сиянье древних вечных звёзд
Я провожу бесцельно ночи.
Длиннее стали мои сны,
Но жизнь становится короче.


Питаясь модной пустотой,
В плену молчания глухого,
В себе я взращиваю грусть,
Глаза наполню влагой снова.
Мои прекрасные друзья
Шагают тропами иными,
А я иду своим путём,
Отвергнутый, забытый ими.
Наказан ими за грехи,
Которых сам не понимаю,
Существование влачу,
Весь мир...

Наши сны - только отражение тишины, царящей в Поднебесной.
И только далекий водопад напоминает мне о тех днях,
Что я провел так беспечно.
Осень постукивает в окно посохом бродяги
О, как же я стал чувствительным к шуму дождя!