Тешиться

Есть трое врат в пути паденья –
Пристрастье, меркантильность, гнев,
Несущие души плененье,
Предпочитающие тлен.
Одно – влечет собой другое,
И далее… и без конца,
Вначале – врат греховных трое,
Но как приемлют их сердца!
А далее – и ложь, и жадность,
И беспощадность, хитрость, зло…
И так растет из врат тех смрадность,
Что увлекает большинство.
О древо, жаждущее пира,
Растущее из Суеты,
Где корни - все пристрастья мира,
На ветках – всех грехов плоды.
О, древо низменных желаний...

Авраам уже был стар и в годах преклонных.
Старика совсем достал возраст беспардонный.

Сын-красавец по дворам трётся у наложниц,
Ритуальный тешит шрам от сакральных ножниц.

Подошла пора женить Исаака лично.
Самому сватом ходить как-то неприлично

Аврааму. Старики не должны дать маху.
И совсем уж не с руки посылать за свахой.

Призывает он за тем старшего по мылу
(Управляющего всем, что в дому том было).

«Руку под моё стегно положи, пред Богом,
Генерал мой без погон, поклянись...

В разгар жатвы и сбора пшеницы
Неработающий назорей
В филистимском селе появился
Повидаться с женою своей.

На себе притащил он козлёнка
И сказал: «Войду в спальню к жене.
Для меня голосок её тонкий
Корабельных канатов прочней.

Гименей мне бессрочный дал пропуск,
Обязательством прочно связал»...
(А до пропуска, стало быть, просто
Он к девице в окно залезал.)

Тут отец на пути как собака
Неожиданно ставит заслон
(Филистимская рожа, однако,
Как от них натерпелся Самсон...

Зима как нынче хороша-
Снегами белыми богата!
Ликует русская душа
И крепкому морозцу рада!

Кудесница, меж тем, не спит,
Без дела не сидит и часа.
То в иней ветви серебрит,
То вдруг сорвётся на ненастье.

Украсив в городе дома,
Умчит кружиться в чисто поле.
Пусть вволю тешится зима!
Пусть похозяйничает вволю!

Когда-то и взрослые были детьми,
И сказки волшебные помнят они,
Про Бабу-Ягу, про богатырей,
Дверь в сказку, давайте, откроем скорей!
Чудесный, таинственный мир ощутим
И детство свое, хоть на миг, возвратим.
А сказка, тихонько мурлыча, как кот,
На плечи садится и лапку кладет.
Ну, слушайте! Будет здесь много чудес.
Стоит перед нами загадочный лес...


В новогоднем лесу- тишина.
Соловьиная трель не слышна,
Лишь сорока трещит без умолку,
Слышишь, ель обронила иголку,
Низко...

С картой зелёной тогда вновь прибывших
Определили в Гесем.
Статус евреев, кочевников бывших,
Стал не понятен совсем:

То ли тот город в провинции где-то
Был им дарован тогда,
То ли в еврейское первое гетто
Прибыли те господа.

Крупный и мелкий с земли Ханаанской
Скот привели пастухи,
Жизнью готовые жить пуританской
В их поселеньях глухих,

Нос не казать в близлежащую местность
И не выказывать вслух
Профпринадлежность свою, ибо мерзость
Для египтян был пастух.

Овцы ли тех...

Доспехи герой достаёт из сарая,
Другой на себя примеряет болезнь.
Свой подвиг свершивши, они умирают,
Но и среди них неудачники есть.

Любитель экстрима прикован к кровати,
Врача самого умертвил гепатит…
А где-то спокойно живёт обыватель
И мелкой заботою небо коптит.

Привычно ему на диване по будням
Не думать о том, что всех ждёт впереди.
И люди за леность его не осудят -
Спасибо уже, что другим не вредит.

От скверны житейской себя ограждая,
Баталиям предпочитая покой,
Он в...

…..Хрен ли нам чужие веси,
Если нечего срубить.
Прилетим, а там безлесье -
Ни тебе хохла повесить,
Москаля ни утопить.

Будьте смелыми, ребята,
От земли чужой плодов
Вы возьмите и обратно
Возвращайтесь. На нитраты
Мы проверим ваш улов"…


… "Мы действительно вернулись
С той земли, где сладкий мёд
С опрокинутого улья
С молоком течёт вдоль улиц
Только в рот не попадёт.

Там буквально в доме каждом
Ломится зерном амбар.
Плод любой душист и...

Когда кому-то скучно жить,
Он начинает всех мутить,
Безумие заставило
Отбросить жизни правило.

Он сам себя, увы, обрёк
Жить пополам и поперёк,
И в поиске безумном
Считал себя разумным.

Но жизнь, увы, заставила
Принять людские правила.
Гордец гордыню тешит,
Дурак затылок чешет.

Сказать нелепицу легко,
Заводит глупость далеко.

Некогда славное имя носил венценосец фракийский,
на изобильной земле жизни колосья лелеял,
брачное ложе делила
с Терем –
Прокна, кровь с плотью румяной царя Пандиона.
Родился
в этом союзе Итис, сын дорогой.

Однажды, ластясь, просила Прокна супруга
встречи с сестрой, ненаглядной подругой
детских янтарных полей.
Пусть не домой
дать ей свободу, но хоть гостью доставить
к их берегам.
В море спускают суда,
в гавань Кекропа доносит зефир их.
Вот Филомела, сестра, что солнцем Венеры...