Терновый

Какая тяжесть!..
Как ноют кости!
В рубцах всё тело, в клочьях кожа!
И нет ни радости, ни злости...
Мой облик под крестом ничтожен...

Какое зло я причинил кричащим этим людям?
Отчего голова моя стала чучелом для бросаемых в неё камней,
Харкающимся кровью и осколками зубов перед своими судьями!
Кто гонит меня волочить этот крест под свисты обречённых людей?

Всё глубже впиваются иглы терновых кустов!
Лицо моё в крови и слипаются пылью глаза.
Но они не нужны мне, чтобы узнать о том...

Стихи – есть буквы, или звуки.
Стихи – солдаты на плацу.
Поэта творческие муки
сродни терновому венцу.

Куда там вашим оригами,
моя задача потрудней –
пытаюсь описать стихами
подругу самых лучших дней.

Но где найти слова такие,
и как мне описать в стихах
глаза, такие дорогие?
Руки нетерпеливый взмах?

Меня не упрекнуть в халтуре –
за слово всё отдать готов.
Но как мне быть, когда, в натуре,
таких не существует слов
про аромат волос и кожи,
и ряд изогнутых ресниц...

Собираешь пыльцу мотыльковую?
Знать, напиться желаешь амброзией…
От трилистника снова к трилистнику
День за днём, век за веком бредёшь
И трактуешь Любовь безусловную,
Где терновыми римскими розами
Увенчали Его ненавистники,
Как бы ни был Он в жизни хорош…

И находишь ты всем оправдание,
Всепрощением сердце наполнено,
И шагаешь ты снова с улыбкою,
И даруешь всем встречным любовь…
Ведь одно только в жизни желание
Может быть здесь исполнено полностью…
Но прошито все белою ниткою...

Из разных стран-царств необъятной земли,
К звезде мудрецы с караванами шли.
К звезде, что венчала лишь трём их пути,
Туда, где рождался сам Бог во плоти.

И вот, повстречавшись в дороге, втроём,
Они осознали, что путь их ведом,
Что то, чего так ожидали они,
Должно совершиться в ближайшие дни.

Так месяц ДЕВЯТЫЙ их странствия, в том,
Без слов убеждал - неслучайным числом.
Числом, что обещано было судьбой -
Свести под конец их к дороге одной.

Предчувствуя цель, нетерпение в них...

«Вот Человек. Исполосован,
Как раб Пунической войны,
Венцом терновым коронован,
Хоть не нашёл я в Нём вины.

Лишь вам, лихие кровопийцы,
Придёт на ум подобный жест:
Свободой наградить убийцу,
А Мудреца послать на крест!»

Пилат, Пилат! Напрасно брови
Ты хмуришь в беспощадный час.
Народ невинной жаждет крови:
«Пускай падёт она на нас!»

«ПУСКАЙ ПАДЁТ! Чумы заразней
Страх оказаться не у дел.
Тот, для Кого желают казни,
Похоже, знал про Свой удел».

И победит тысячегласный...

Божественным сиянием объятый
Пришёл младенец в мир, печалей полный.
А мать, Его судьбу предвидя, с болью,
Ласкала, укрывая от проклятий,

Его, огнём пылающее, сердце;
Его судьбу, назначенную в Вышних;
Его стезю, терновую, по жизни.
Он в этот миг зерно Любви посеял

На ниву душ, охваченных безумьем;
На поле плача, горя и страданий;
На разум, полный мук непониманья;
На полог чёрный, создающий сумрак.

Почти два века прорастают зёрна.
Из года в год приходит Он для боли.
Но...

Не всегда суть касается Сути
И сливаясь, плывёт в тишине,
Узнавая мир радости-грусти,
С Высшим Импульсом сил в Вышине!

Познающим та ж встреча желанна
Каждый раз, как настроенность внутрь,
Средь поверхностных теней обманных
Под вуалями Притчей и Сутр!

Так различно людей пониманье:
Гитлер-Сталин и Будда-Христос ...
Но одарим кого МЫ вниманьем?
И терновым венцом, иль из роз?..

Ложь привычна ж в людском полусвете!
Потому больше стоит глядеть,
Как прекрасны созревшие...

Он пошел по берегу
Моря Галилейского,
А за Ним толпой народ...
Все, кто свято веруют
В истину библейскую,
В чистоту прямых дорог...

ПР:
А за ним спасенье всемирное,
Он умен и прост,
И научит Он, и помилует
Иисус Христос!

В море солнце пряталось,
С неба звезды падали
В полноводный Иордан.
В реку горя, радости,
Напоить не надо ли
Тех кто жаждал и страдал?

Жглись костры терновые,
Люди мирно слушали
Речи светлые Его,
Познавая новое
Принимая душами
Покаянье и любовь...

А дажио Альбинони по струнам души,
ЛЬ ётся, пробуждая глубины забытых чувств,
Б есправно сопровождающих жизни в тиши.
И х многообразие ищет свой выход буйств,
Н евидимо растекаясь по нервам и вширь.

О днако, непонимание сути оков -
Н ижних проявлений земных иллюзорных пут,
И сходно не пропускает энергию снов.
Т ем самым, беспечно уводит в сторону путь.

О днажды свернув с тропы, можно пасть навсегда.
М иг очарования сладок, как майский мёд.
А дальше мы не желаем искать и страдать...

твоя бледная кожа,
ночи январской осколок в глазах,
твои дрожащие губы,
их иней, их привкус сонного мака,
и ветер лаванды, вьющийся в волосах
терновым венцом…

твои надежды и страхи,
твое лицо,
сохранившее парков тенистую слабость,
свежесть и одиночество –
белая оспа дорог
занесла…

в сердце закралась
точка
не возвращения –

тонкой корочкой льда запечатана,
марками тусклых звезд проклеена,
отправлена
с метелью рассвета…

но, тут же, without delay,
сталью впивается нить...