Терновый венец

Жениться сладко обещали,
Но под венец не повели.
Не стой, подруга, на причале,
Не жди напрасно корабли.

Н.В.Невесенко

Вязь эпитафии тяжка,
Крася истерзанный трон,
Жжет золотая ромашка
Царство загробных времен.

Улочки тонут в тумане,
Узкие зданья, бульвар.
Где-то у ангелов Анни,
Где-то на небе Эдгар.

Струйно горят херувимы,
Чествуя сонмы благих,
Господом только хранимы
Нежные рамена их.

Как и взорвать эти замки,
Стоны ль валькирий звучат,
Вижди, кровавые лямки –
Остия наши точат.

Будут еще анфилады
В масляной готике тлесть,
Райские петься рулады,
Коим созвучия несть.

Поздние сумерки...

Старо, как мир, Добро. А Зло – чуть-чуть новее,
Поскольку родилось ВОСЛЕД сему Добру.
Бог Зла не создавал. И благостью овеян
Всяк замысел Творца в Им созданном миру.

Но сотворило бунт коварное созданье,
Стремясь занять престол Предвечного Царя.
И падший Люцифер на вечное изгнанье
Сменил благой удел, злой яростью горя.

И в час тот роковой, когда разверзлось Небо,
Низринувши во ад мятежные полки,
На вечный нам соблазн явилась былью небыль –
Возможность бытия Закону вопреки.

И с...

Мы ничего не знаем.
Мы не помним.
О тех мгновениях, когда,
В грудь первый раз ворвался воздух.
Не помним выдох первый в крике:
Это - Я.

Мгновения! Одно, второе, третье...
Качнулся маятник судьбы,
Пришли в движение валы,
Загрохотали шестеренки,
И вот уже пошли часы...
И !
В тот же миг, у колыбели,
Явились псы невдимою тенью
Кружит бесовский хоровод.
- Он наш, он наш! - вожак ревёт.
- Он по Закону наш, Адамов плод!
Никто его у нас не отберет.

Меченый, меченый, меченый...

Вернувшимся из адских областей,
В позоре искупавшимся и чтящим
Свет ложных звезд; в безумие страстей
Не ввергнутым изгнаньем предстоящим;

Прогулки совершавшим в небесах,
Кресты собой украсившим и к рекам
Подземным выходившим, в очесах
Держащим купол славы; имярекам,

Отринутым Отчизной за мечты,
Замученным на поприще славянском,
Отрекшимся друзьям свои щиты
На поле брани давшим; в Гефсиманском

Саду навечно преданным, венец
Из терний не снимавшим и при крене
Светил, хранившим...

Вопрос конечно интересный
Его Мы часто задаём
Пока нам это неизвестно
Но ведь отгадку Мы найдём
ЗемлЮ уже Мы изучили
Здесь скоро нечего и взять
«Уж глаз на Марс Мы положили»
Чуть-чуть осталось подождать
Немножечко мне жалко Марса
Ведь и Ему «придет конец»
Когда «придёт к нему без фарса»
Природы «подленький ВЕНЕЦ»...

Шел третий год такой любви,
Никто не знал, когда конец.
Но, хоть к гадалке не ходи,
Что не пойти им под венец.
Сначала вроде без проблем:
Была искра, загадка ,страсть,
Но вот сейчас уже совсем
Их нить любви оборвалась.
Но парадокс: никто из них
Не мог уйти. Ну как же так?!
Она – красавица почти
И парень вроде не дурак.
И вот они за годом год
Существовали с другом друг,
Не зная вроде бы хлопот,
Не слушая друзей, подруг.
Но каждый сам наверняка
Давно уже осознавал,
Что жизнь...

Ты соловушка наш соловей…
Свою песню… у Дона нам лей!
Весной песня твоя не кончается…
Да! По лугу она разливается…

Порой спать казакам не даёшь…
В гости их на концерт свой зовешь.
Отдохнуть, посидеть у костра…
С красоткой милой там до утра.

Соберёшься… да! К Дону с любимой,
А природа… красой своей льнёт…
Да и ты… с казачкой ранимой…
Обнимаешься ночь на пролёт.

Хоть и с Дона подует прохлада…
Жар весенней любви не унять!
От такого влюблённого взгляда…
Кровь в груди… начинает...

Кедры ливанские, кедры могучие,
плачут смолой, как слезою горючею.
Вас вырубали веками без жалости,
хоть вырастали вы долго, по-малости.
Вы как Атланты, Венецию держите,
натиск стихии во времени терпите.
Гордо слагали вы буйные головы,
в вас была мощь кораблей фараоновых.
Запахом ладана хвои божественной,
радостен дух Иисуса пришествия.
Горы ливанские, горы красивые,
мир одаряете кедрами сильными!

Вступление

Великий Рим – он жаждет развлечений!
Патриции и чернь уж занимают ложи,
Глашатае, рекламы лезут с кожи,
Описывая краски тех мучений,
Что на арене мы увидеть сможем!
Ланистой красочный сценарий смерти сложен.
Букмекеры здесь бойко рассуждают,
Кого убьют, и часто ль побеждают,
Юнцы, взошедшие впервые,
И будут ли там звери злые.

К чужой в нас смерти интерес.
С ареной Рима был заложен,
И с постоянством он продолжен,
И тут бессилен наш прогресс!

Но, что за шум...