Тепло рук

Стих посвящен моему отцу Чиянову Фёдору Степановичу, который освобождал Белоруссию и дошел до Кёнигсберга (Калининград), где был тяжело контужен и День Победы встретил в госпитале. За боевые заслуги был награжден: Орденом Красной Звезды, орденом Красного знамени,
медалью "За отвагу", "За боевые заслуги","За взятие Кёнигсберга". На войне был полковым разведчиком ( ходил в окопы врага за "языком").

Медаль отца в руке моей лежала,
Тяжелой ношей жгла мою ладонь,
Каким трудом она ему досталась...

Провидения тяжкой рука,
Может быть — трудно нам устоять.
Когда ноша и так нелегка,
А она бьёт с размаху опять.

Когда болью свирепой потеря,
Наградит и Земля в лицо бьёт.
И живёшь, ничему уж не веря,
И усталости тяжким стал гнёт.

И в такой миг, познав свою слабость,
Беззащитность свою пред судьбой.
Бога просит вернуть жизни радость,
Даже сильный и дерзкий душой.

Только Бог все молитвы услышав,
Даст не всё, что в них просим себе.
Может цель дать другую Он свыше,
Чем та, что мы...

Умереть в твоих руках,
Растаять, раствориться,
В пыль небесного дождя оборотиться.
Ни лжи не ведая, ни страха,
С судьбой своей проститься,
В песчинку в звездном океане превратиться...
В твоих желанно ласковых руках...

Усну в твоих объятьях,
Как опоённая вином,
Забудусь сладким, терпким, дивным сном,
пусть даже утону в чужих проклятьях,
Я в измерении ином,
И мне все будет нипочем,
Когда усну в твоих объятьях….

Жилы рву от напряженья,
Пред глазами пелена.
Замер мир, в нём нет движенья,
Манит в пропасть, глаз без дна.

Песня переходит в крик,
Голос рвётся — волком я,
Зарычал и этот рык,
Теперь — жизни песнь моя.

Не хватай за руки мгла,
Не дыши туман водой.
Жизнь ещё не вся прошла,
Буду жить пока живой!

Что-то сквозь туман толкает,
В пропасть, норовит спихнуть.
Вдоль неё иду по краю,
Бездорожьем стал мой путь.

Жилы рву от напряженья,
Не хватай за руки мгла.
До последнего...

Сильные руки рабочие,
блага, творящие всем.
У вас все полномочия,
празднующий здесь нем.

Трудитесь днём и ночью,
кредо - "не даром хлеб ем".
Красота их воочию,
в благодарностях вам надоем.

Кормящие семью,
не терпящие дилемм.
Уважаю вас и люблю,
специалисты разных систем.

Мозоли ваши хвалю -
у сильных нет проблем.
Низкий поклон бью,
рабочим рукам всем!

У шамана три руки
И крыло из-за плеча
От дыхания его
Разгорается свеча

И порою сам себя -
Сам себя не узнаёт,
А распахнута душа
Надрывается, поёт...
Надрывается, поёт...
Надрывается, поёт.

У шамана три руки.
Мир вокруг как тёмный зал.
На ладонях золотых
Нарисованы глаза.

Видит розовый рассвет
Прежде солнца самого,
А казалось, будто спит
И не знает ничего...
Что не знает ничего...
И не знает ничего.

У шамана три руки.
Сад в рубиновых лучах.
От дыхания его...

Не оскудей рука дающего,
Не обедней душа поющего,
Не прогори Любовь влюблённого,
Не стань печальным смех задорного.

Иди всегда вперёд идущий,
Усльшь Богов ответ зовущий.
Не дай верх злобе дух мятежный,
Не дай погибнуть Бог надежде.

Не иссякай свет Вдохновения,
Дай мысли вспышку озарения,
Чтобы у всех, в делах и творчестве,
Всё получилось, что им хочется.

Не потеряй ум тягу к знанию,
Не дай в себе взрасти тщеславию.
Чтобы не славы громкой ради,
Ты мысли силу в трудах тратил...

Что же прячешь ты руки, старушка?
Я ведь помню тебя молодой.
Новой помню я нашу избушку,
Что построил с любимой женой.

Также помню, вовек не забуду
Как рассветы встречали с тобой.
До доски гробовой помнить буду,
Как признались в любви под луной.

Ты не прячь свои руки, старушка,
Хоть они и не так молоды.
Для меня ты все та же девчушка,
Эталон неземной красоты.

Это руки твои, узнаю я их сразу.
Прикоснувшись к моим,
Не ошиблись не разу.
Это наша любовь вместе нас опьянила,
Мы с тобой вновь и вновь,
Вспоминаем, как было.

Этот вечер весной, когда близится лето.
Повстречались с тобой,
Уже ближе к рассвету.
Ты ко мне подошла, улыбнулась так мило,
И от счастья душа
В небеса воспарила.
Это было со мной,
И со мной была любовь.

Это руки твои, положи мне на плечи.
И глаза, как огни,
Пусть горят целый вечер.
Мы с тобою вдвоём
Знаем счастья...

Я помню руки бабушки моей
И клетчатый платок огромный,
В него, закутанную до бровей,
Она меня сажала в санки ровно.

И по лыжне, где красные флажки,
Везла меня по лесу в город к маме,
Так тащат свою ношу бурлаки,
Обвязанные вечными тесьмами.

Не страшно с ней мне было жить в лесу,
Мне бабушка - защита и опора,
Я стойкость эту через жизнь несу,
И на душе глухого нет запора.

Спина ее не гнулась никогда,
Пережила войну, разруху, голод,
На лоб морщин ложилась борозда,
Но голос ее...