Тень

Пошли Бог, мне соседей достойных,
Не болтливых, не глупых, не злых.
Разговором и нравом спокойных,
Интересами — ближе родных.

Чтобы всё и во всём с полуслова,
Друг у друга понять мы могли.
Чтобы даже и тень тени злого,
В нас друг к другу, умы не несли.

Ну а мне, дай рассудка в достатке,
Чтобы я, соответствовал им.
Чтобы было меж нас всё в порядке,
И я не был, соседом плохим.

Чтобы нравом взрывным я невольно,
Здравым мыслям во мне не мешал.
И на мир поглядев недовольно...

Начертали,
Боги мне пути узор.
В нём печали,
Ведут с радостями спор.

Закалила,
Дерзкий дух свирепость бед.
Всяко было,
Не прямым, пути был след.

Солнце в спину,
Тень бежит передо мной.
Грусть откину,
И не дам ей стать хандрой.

В вечной смене,
Дня и ночи жизнь Земли.
В ней лишь тени,
Всегда вместе с нами шли.

Начертали,
Боги мне узор пути.
Грусть в бокале,
Радость может в нём нести...
Марковцев Ю.

Яков Есепкин

Канцоны Урании

• «И вот он, праздник на улицах, авеню библиофилов, помимо «Русского самовара» любящих десерт. Книги Есепкина «Космополис архаики», «Lacrimosa», «Порфирность», «Вакханки в серебре» триумфально завоевывают художественный мир и рынок.»
Р. Салимов

I

Нет парчи – содомитский атлас
Застилайте на жалкие гробы,
Кто и слышал сиреневый глас,
Мертвых ангелов носят утробы.

Из Содома в Коринфы свернем,
Хоть колонские пиры утешим,
На атласах еще мы уснем...

Нездоровый румянец,
Слов горячечных бред.
На стене тени танец,
Как бессвязных слов след.

От душевных болезней,
Нет лекарств у врачей.
Став без радости песней,
Путь крадёт жизнь людей.

Пустота душ усталых,
Повлечёт болезнь тел.
Силы жить нет в них вялых,
Ум в них слаб и не смел.

Царапнув горло кашель,
Вновь надрывом грудь рвёт.
Свечки пламя запляшет,
Танцевать тень начнёт.

И ручей слов без смысла,
Из сухих, льётся уст.
Между слов звучат числа,
Взгдяд безумен и пуст...

Яков Есепкин

ПОРФИРОВЫЙ ШЕЛК

• «После оглашения конца истории, либо конца литературы возможно появление гениев. Так случилось и с Есепкиным. Далее история, в том числе история литературы развивается по канону: современники убивают пророков.»
И. Осетинский


I

Меловые опять зеркала
Окружили певцов темнооких,
Пепла мало Клааса, зола
Пусть виется меж башен высоких.

Тень Иосифа тронно горит,
Иль вертепы младенцам – подолы,
Аваддон ли звездою сорит,
Гладь сарматские чертят...

Там где людей хотя бы двое,
Всегда есть первый и второй.
Но может главным быть второе,
В тени у первых за спиной.

Нет гор стоящих на вершине,
Пик — не пригоден для жилья.
И у подножия — в долине,
Людей основа бытия.

Текуче всё — приоритеты,
Не вечны взглядов и умов.
Оттенков много тьмы и света,
Значений — множество у слов.

И ноль, отсчёты открывает,
Он центр — систем координат.
И сквозь него пройдя меняет,
Полярность, чисел ряд и взгляд.

Мир, ноль пустот дней измененья...

Улыбнулась и вздохнула,
Догадавшись о покое,
И последний раз взглянула
На ковры и на обои.

Красный шарик уронила
На вино в узорный кубок
И капризно помочила
В нем кораллы нежных губок.

И живая тень румянца
Заменилась тенью белой,
И, как в странной позе танца,
Искривясь, поникло тело.

И чужие миру звуки
Издалека набегают,
И незримый бисер руки,
Задрожав, перебирают.

На ковре она трепещет,
Словно белая голубка,
А отравленная блещет
Золотая влага кубка.

Откуда я пришел, не знаю…
Не знаю я, куда уйду,
Когда победно отблистаю
В моем сверкающем саду. Когда исполнюсь красотою,
Когда наскучу лаской роз,
Когда запросится к покою
Душа, усталая от грез. Но я живу, как пляска теней
В предсмертный час больного дня,
Я полон тайною мгновений
И красной чарою огня. Мне все открыто в этом мире —
И ночи тень, и солнца свет,
И в торжествующем эфире
Мерцанье ласковых планет. Я не ищу больного знанья,
Зачем, откуда я иду;
Я знаю, было там сверканье...

Яков Есепкин

Палимпсесты

Вакханки в серебре

Шестой фрагмент

Небо антики дышит легко,
Ориона бегут ли плеяды,
Ах, оне и сейчас высоко,
Паче ль емины млечные яды.

От пурпурного снега пьяны
В золотых кринолинах вакханки,
И спешат фавориты Луны
Внять усладу земной колыханки.

Оторочен звездами покров
Дивной ангельской ночи, эфирность
Коей льется на тени миров
И со негой дарит им зефирность.

Восьмой фрагмент

Тень Звезды, о смарагдах пылай,
Мгла чудесная, пудрою вейся...

Я ищу себя причину,
Чтобы в жизни удержать.
А тень шепчет тьмою в спину,
Что мне время умирать.

И унынием охвачен,
Ум тьмой красит мысли нить.
И грусть тихо в сердце плачет,
И не хочется мне жить.

Но жизнь трепетно в запястье,
Бьётся пульса молотком.
И грозит послать в несчастье,
За зло мысли о плохом.

Эх ты жизнь, копейка медная,
Не бывать тебе рублём.
Видно жил тебя неверно я,
И удачи нет ни в чём.

Что ж, планида знать такая,
Знать угодно так судьбе.
И я тЕни отвечаю...