Темнеть

Жили-были бобр с бобрихой
В заводи завидно тихой.
Запасали впрок кору,
Ветки, стружку и траву,
Чтобы зимними ночами
С полными спать животами.
Лучше сытостью томясь
Ждать весну, не торопясь,
Чем придумывать диету,
Отослав гурманство к лету.
Этой думою они
Наполняли жизни дни.
Надобно сказать: бобриха
Знала сколько стоит лихо
И заставила бобра
Видеть, как она добра,
Как она его лелеет,
Всюду за него радеет,
Не жалеет для него
Красноречья своего.
Её ценные советы
Были ею же...

Подрезали, как птахе крылья,
Намокли перья от дождя,
И хоть твердили мне: «Летать не можешь!»
Любила я, летала я…
Взгрустнулось мне, гляжу в окно,
Но нет Луны, там грязь и слякоть,
На улице совсем темно,
И хочется опять заплакать.
Хочу забросить все: работу, дом,
И снова стать свободной, словно птица,
Взлетая выше облаков, парить…
Вот только б вовсе не разбиться...
Но верю я, что счастье будет,
И научусь по новой жить,
Былого, нет, я точно не забуду,
Но есть ведь для чего еще на...

Ты в жизнь мою пришел случайно,
Просто я решила позвонить.
Сначала мы встречались тайно,
потом решили все открыть.

Я восхищалась твоей красотой,
Утопала в темных как ночь глазах.
Я всегда мечтала быть с тобой.
Ты всегда был в моих мечтах

Проводить я тебя не сумела,
просто ты ничего не сказал.
И долго, долго ревела,
Когда узнала, что ты мне солгал.

Я клялась тебя ждать,
любить и верить обещала.
А после решила написать,
О том как сильно я скучаю.

И ведь не думала, я боже...

Острожником, внезапно вышедшим на волю,
вдыхаю тишину заброшенного парка.
Могучие дубы, дразнясь, шумят листвою –
в тени их крон и в солнцепек не жарко.
Зеленая скамья и темная аллея усыпаны жасминовыми лепестками.
Последние цветы шиповника алеют,
лужайка полотном искрится пестротканым.
Что привело сюда, какая цепь событий?
Здесь только птицы, я да пара белок рыжих.
Прозрачный запах липы, счастья миг забытый.
Вдыхаю. Задыхаюсь. Мне бы выжить… выжить.

Из неведомой страны одуванчиков
Вышли все, хотя того и не ведаем
Но внутри что-то вдруг просыпается
Когда ревеня и браги отведаем

Мы чертей подковали подковами
Гнутыми да серебряными
И хлестали их лапами еловыми
Подгоняли их, не жалели их

Над бревенчатыми темными баньками
Дым стоит коромыслами
Мы туда идем очень грязными
Возвращаемся с душою умытою

Возьмем с полки медовые прянички
И усевшись на скоблёные лавочки
Будем под самовара-затейника
Слушать старые русские сказочки...

Вот и опять вспомнилось,
Что так пыталась забыть…
Фатальностью дни наполнились,
Сердце сумело простить.
Не так уж горьки обиды,
Не так уж влажны глаза,
И краски судьбы размыты
Теми, кто был только «за».
Ленно копаюсь в мыслях,
Они похожи на фильмы.
То ли живу, то ли снится,
Что мы воедино слиты.
Не позвонил. Не приехал.
И снова все стало просто.
Так много на улице света…
В душе темно. Без ответа.

Будь проклята любовь, такое впечатление,
Что нам она дана лишь для того,
Чтобы пройдя сквозь боль и унижения
Все в мире превратились во врагов

Любовь дана, чтоб темными ночами
По телефону длинно чушь молоть
Стараясь выжить грустными стихами
И водкой горькой усмиряя плоть

Не подчиняясь разуму и смыслу
Поступков много глупых совершишь
Бессмысленно стараясь объясниться
Кого угодно этим рассмешишь

Измены, сплетни, ревность, расставания
И злое сердце гонит злую кровь
Господь...

Знаю, знаю, мы не будем вместе,
Нынче я покой твой не нарушу.
И мои разбойничии песни
Ночью не услышат твои уши.
В час, когда заката колесница
Красит небо мягкими мазками,
Мне не доведется насладиться
Твоими горячими руками.
Жалко, что в плену предубеждений
Гибнет твоё тело молодое.
Только темной ноченькой осенней
Месяц забавляется звездою.
Даже если требует природа,
Я останусь чист перед богами.
Не по мне по лестнице из мёда
Забираться в души с сапогами.
Я уйду в мистические...

Печатью поднебесного пророчества
Гори, моя вечерняя звезда...
Одна сейчас ты в гордом одиночестве
В глухом колодце темного двора...

Не тает до рассвета лед лучей твоих,
Из бездны молча глядя в пустоту,
Разбавив полусветом сумрак снов моих,
Тревожит гулкой ночи немоту...

Увы, ночные рифмы не запомнятся,
Друг друга нам с тобой не обрести.
Мне до тебя сейчас - рукой дотронуться...
Мне до тебя - сто тысяч лет пути...

В который раз несбывшимся пророчеством
Я снова твое имя повторю...

Жил царь, в неназваных веках
В местах, где не было писцов
В местах, где правил только страх,
Где черепа висели на шестах.
Там реки черные из крови,
Из крови люда и детей,
Там правил царь, нахмурив брови,
Царь прыти, бесов и теней.
Зов мудрости жестокого клинка,
Царя
Тянуло к власти постоянно,
Во сне хватался даже за ветра,
В том царстве жили с покаяньем.
Младые жертвой обливались,
Девчушки забивали скот,
Вместо воды все кровью умывались,
И с жаждой раскрывали рот.
Под каждым...