Темна

Наш мир нереальный обрушиться в тьму
Конец, разложенье планеты в дыму
И как никогда на поверхности нашей Земли,
Мы видим начало того, что в дали

Приходит в упадок материи старая проза
Земля умирает, и жизнь под вопросом
Повсюду страдания стоны, слышны для ушей
Кидаем под страсти святых малышей

Сердца разбиваемы ложными страхами тела
Повержены в прах суетою несмело
Мечты о прекрасном, развеяны силою тьмы
Любовь человека - еда для чумы

У древних богов не осталось свободного слова...

Дождливый, сумрачный день
Мелкий сеется дождик
И вставать и лежать лень
Падает на город тень
Темные силы множит

За серым темным окном
Лиловые тени блуждают
Этот мне сумрак знаком
Иди в подвал прямиком
Там «Готы» сегодня гуляют

Темные в краске глаза
Волосы тоже чернеют
Капает с неба слеза
- А посветлей?
- Нельзя!
Небо, как готы болеет

- Что же вы готы хотите?
Что вас дети так мает?
Гот посмотрел на меня
А кто его дядя там знает

Классно дымнуть косяком
Классно так...

Свет шествовал по сердцу, как по полю.
Свет вдавливал мне в грудь свой легкий шаг
И оставлял свеченьем тайной боли
В лесах души едва заметный знак.

Он шел и шел сквозь царство плотной ночи
И сам свой путь прокладывал внутри.
Вот отчего так долго кровоточит
Последний свет исчезнувшей зари.


* * *
Иносказанье бытия –
Иных миров мерцанье.
Мои деревья –это я,
Но лишь в иносказаньи.

И смысл отыщет только тот,
Кто, глядя сквозь обличья,
Иносказания поймет
И вновь ответит притчей...

I. Есть сила молчанья

* * *
Мои великие затишья—
Сиденье у незримых ног,
Когда неслышимое слышно,—
Продли их Бог... продли их Бог...

Мои глубокие безмолвья
У моря на краю земли.
Когда почти не плещут волны,—
Продли их, Господи, продли...

Мое блаженное успенье –
Успенье мук, успенье вин,
Когда меня все мене, мене
И, наконец, есть Ты один...

* * *
Запрятаться в келью, зарыться в берлогу,
Спуститься к вселенскому дну,
Быть самою маленькой ракушкой Бога...

Я помогу тебе понять, я объясню, как вышло так и почему так жмет в груди и почему теперь тебе.
Все безразлично, не твое, вокруг тебя темным темно.
Ты просто ходишь, просто спишь, вздыхаешь, просто говоришь, Тебя не радуют рассветы, в тебе нет жизненного света.
Не зная в сердце, ты пустила, ее внутри расположила, на нежном сердце у себя - гадюку боль, малышку зла. Она игриво беспощадна, она жестока и опасна, она растет внутри тебя, ты подчинилась, ты раба. Теперь не ты, она решает, как бы в...

Яков Есепкин

МОЛЧАНИЕ

Из цикла «Тристии»


I

Был знак ниспослан свыше, и тогда
Всех страждущих и алчущих любови
В небесные собрали города
И отличали их по темной крови.

Попала в Ершалаим неземной
И тень твоя, вознесшись из Сорбонны.
Не долетели ангелы за мной,
Разбились о ростральные колонны.

И вот, смотри, попадали оне,
Как огненные венчики со вишен,
В призорном источилися огне,
Чу, шелест уст проткнутых еле слышен.

Но что всезлатоусты говорят,
О нашем ли успении...

Ведал направлениями и способами, (констатиро-

вал смерть), страховал души, а ему говорили по-

слушай, как надо, молчал, больше (оценивал глуп-

ость,( организовывал экскурсионные поездки в

шамбалу и на острова пэнлай, онлайн, отвечал

на вопросы по скайпу, (как жить дальше) и как

можно меньше фальши, допускать в общении с

самим собой, как и куда девать мыслей рой, (ос-

тановка внутреннего диалога, без избытка выпи-

того грога, периферического зрения фишка, где...

ЯКОВ ЕСЕПКИН

ЛИТИИ В ОДЕОНЕ

I-XX

I

Восстенаем, Господь, в слоте черных иглиц,
А сидят за Тобой фарисеи одесно,
Не узрят ангелки наших траченых лиц,
Звоновые Твои не живятся чудесно.

Ах, высоко лились золотыя псалмы,
Искрашали трухой нищету дарований,
Только сохнут и днесь на хоругвях гурмы
Василечки от сих иродных пирований.

Вижди, Господи, нас, буде слава Твоя
Не превянет-горит, осеняя церкови,
Гордовые певцы умножали ея,
Горла их пропеклись чернозмейками крови.

II...

Бескрайность снежно-ледяного покрывала
Раскинулась вдоль горных берегов из хвои сосновой,
Образуя на поверхности морской воды соленой
Хаотичные фигуры изо льда прозрачной бирюзы,
Сияющей в морозно-золотых и солнечных лучах.

На снежном полотне прозрачно-бирюзовых льдов
Величаво поднялась скульптура стекольно-ледяная
Золотисто-алого оттенка окутанная синевой небес
В туманной дымке темно-голубой.

В морозной темной синеве небес бескрайних,
В лучах багряно-алого заката переливами...

Опять стучит, стучит в окно,
Как ветка, давнее заклятье.
И на душе темным-темно,
Темней, чем сброшенное платье.
А ночь идет своим путем
Надменно, неостановимо…
Чего мы ждем?
Кого мы ждем?
А жизнь опять все дальше,
Мимо…