Тело боль

Я устал от нелепости ссор,
От холодного льда обвинений.
От чужих, не родных сердцу гор,
От отчаянья, тёмных мгновений.

Болит сердце, но веры нет в это,
Ни в чужих мне, ни в близких-родных.
Не в своём теле, боль не заметна,
Стук не слышен, сердец не своих.

А во мне накопилась усталость,
Если это от Бога — зачем?!!!
Что Ему, даст больных сердец слабость,
И души крик, не ставших никем?!!

Вновь напрасно кричал в себя Богу,
Промолчал, как всегда, Он опять.
Только мир, сердце болью...

Не мало поводов у нас,
Чтоб выпить-закусить:
Получка, премия, аванс...
Без праздников как жить?
А праздник нужен для чего?
Напиться и уснуть,
Отгородиться от всего-
В омут хмельной нырнуть?
Иль, у семьи забрав покой,
Нести какой-то бред.
Какая польза, смысл какой?
Один лишь только вред-
Наутро стонем с бодуна:
"Не буду больше пить!
Медпомощь экстренно нужна,
Иначе мне не жить!"
Чем могут нам помочь врачи?
Понять нас не легко.
Назначить что, чтобы лечить,
Рентген или ЭКО...

Однажды выбрав это тело, закончишь жизнь сомкнув глаза.
И не разрывно вдруг великим чудом утопишь душу в океан.

Того, кто не был в этом теле, не помнил, предпочел забыть.
Ты встретишь, не узнаешь, не увидишь, почувствуешь и ощутишь.

Мне говорить об этом тяжко, но каждый, кто не знал себя, в тиши замолкнет и начнет кричать.
Сквозь боль и радость узнаванья нырнет в безбрежный тихий сон
Сон осознания темноты и простоты...

Прости Великий Человек, не Ты...
Не Ты, для кого вся эта сказка...

Был человек.
И был он чист и удален от зла.

И встал он,
Разодрал одежду,
Постригся, пал на землю,
Поклонился и сказал:
Из чрева матки моей вышел наг
И наготой вернусь я
Безмятежной.

И оглушило его тело
Злой проказой
С подошв по темя,
И сполз он в пепел,
И взял черпичный скарб,
Чтобы скоблить себя
Под хруст глухого времени.
Сидели с ним друзья
Семь дней и семь ночей,
Никто не говорил ни слова,
Все видели,
Как дни его суровы
И гнетущи.

И вот, он растворил свои уста...

Я помню всё,
И боль, и радость, и тоску.
Я помню те мгновенья, вечера и дни.
Я помню ночь, единственную ночь
После которой всё умчалось прочь.
Я помню то что знала,
Что смотрю в мои любимые глаза в последний раз.
Но ничего я не сказала.
Я помню как ушла не посмотрев я вслед тебе.
Я помню как сердечко кровью обливалось.
Я помню как на первую встречу,
Я мчалась к тебе.
Я помню как поезд мчался прочь,
и слёзы лились и по телу дрожь.
А в голове воспоминания всплывали. Ночь!!!
Та, наша...

Я пишу для тебя эти строки...
Надеюсь, услышишь меня и поймёшь.
Поверь, оба мы с тобой одиноки,
Кругом много боли и вечная ложь...

Мой друг, для тебя я надеждою стала,
Когда я коснулась ладоней твоих,
Мы оба ожили, с тобой я летала.
Другим не понять тот единственный миг!

И этот полёт в облаках, без сомненья,
Запомню навечно, и, в тягостный час,
Давай позабудем все те сожаленья
О том, как зажглись огоньки наших глаз.

Ты больше, чем можно, вошёл в моё сердце,
Когда прикоснулся...

Никто не виноват и в этот раз .
Привычно лгать, привычно обьясняться.
Но только знайте, что в полночный час,
Те девочки и мальчики приснятся .

Нам говорят про " Вымпел", про спецназ,
Что спас детей, пусть не совсем успешно.
Мне стыдно,ты прости меня, Кавказ,
За горе матерей, что безутешно.

Разорванные детские тела
Средь арматуры , пыли и бетона.
Осетия, страна скорбит. Беслан...
Отцов и матерей от боли стоны .

Забыта богом, видимо страна.
Рабы и есть рабы,-всегда молчали...

Греховность не удержится нигде,
Ее сметет невидимая сила,
Но усмирить ли тленный мир в узде,
Так жаждущего бесконечно пира?
И пляшущего вновь на алтаре,
И Бога мертвецом провозглашая,
Безумный мир, в разврате и вражде,
Желающий себе земного рая!
Уж и костры, сам жертвенный огонь
Над каждым – Божьим Словом колыхает,
И Боль от Бога входит в каждый дом,
И Весть Святую Болью возвещает.
Уймись, Земля, Доколе торжество
В умах и Божье Слово закопало,
До той поры страдать тебе еще! –
Но...

Отпылала молодость кострами
Без акцента на года и дни,
Словно жизнь умелыми руками
Разогнала сладостные сны.

И уже взъерошенная зрелость,
Глядя на себя со стороны,
Доверяет юному апрелю
Чаянья и радости свои.

И на рубеже тысячелетий,
Бога проклиная и любя,
Просит у светила на рассвете
Ясности прозрачной для себя:

И, когда в пути холодный камень
Неживой от боли и обид,
И, когда в упряжке мчатся сани
И попробуй их остановить.
_______

Теплотой сердец земля согрета...

Погост сугробов с вешней тушью.
Непослушное сердце, ждущее боли.
Перешиваю стихами душу.
Лишь свет, как смерть, лишь вдохновенье,
лишь обострение неволи,
и боль свободы на мгновенье.

На женском теле бледной ночи
черчу желанье лунным светом –
овалы, линии и точки,
штрихи, изгибы, тени моря,
соединённые в рассвет
голодной плоти, плоти голой.

Ветвей разбрызганная краска.
Аллей молчащая прохлада.
Листаю слабостью, как страстью,
дневник воды, поля апреля;
и период полураспада...