Тело боль

А в моих зеркалах — чужой,
И болит голова — очень.
А из зеркала взгляд — не мой,
Мраком полон чужой — ночи.

Под глазами мешки — почки,
Волос ломкий, седой — старость.
Зрачков чёрные две — точки,
От всего на их дне — усталость.

А во мне стучит боль — пульсом,
На виске в синеве — жилки.
Жизни путь ложным был — курсом,
И душа в теле как — в ссылке.

Не ищу больше новых — знаний,
Не всегда от них людям — радость.
Мёрзну в мире бетонных — зданий,
В сердце грусть, на душе...

Лебедь белая, злая птица,
Унесла радость на крыле.
И всю ночь мне опять не спится,
Заблудился мой сон во мгле.

В уме мыслей толпится множество,
Большинство из них не нужны.
Меркантильности в них убожество,
Чувство горечи и вины.

За окном, город спит огромный,
Словно каменный, тёмный зверь.
Он затих, притаился словно,
Словно ждёт, что открою дверь.

Где-то там, на его окраине,
Заколдованный лес, а в нём,
На дне озера в доме каменном,
Моя радость спит крепким сном.

Птица...

Чужое сердце не болит...
Кому нужна печаль чужая.
На всё отмерен свой лимит...
И всё когда-нибудь кончается.

Всё скроет пеленой дождя...
Оставив лужи на асфальте.
Лишь шёпот – Я люблю тебя...
Подхватит ветер на прощание.

По телу дрожь... ночь за окном...
Ну почему всё так случилось?
Бардак и жизнь вся кувырком...
Всё завертелось... закружилось.

Ночная птица за рекою...
Сорвавшись с криком... улетит.
И словно выстрел мелкой дробью...
Чужое сердце... не болит.

Лариса М.

Там болит, здесь колет,
Состою из боли.
Уж не тот — года своё,
Взяли — тяжко бытиё.

Стал ночами плохо спать,
Жёсткой стала мне кровать.
А когда-то на камнях,
Спал, витая в сладких снах.

Раньше я не ведал слабость,
Даже в миг когда усталость,
БралА тела плоть в полон,
Прогонял её, дух вон.

А теперь живу я вяло,
И без дела, как коала,
Целый день могу сидеть,
И на мир вокруг глядеть.

Правду молвят, что не в радость,
Человеку его старость.
Но в неё попав, путей,
Не найти...

Усмирительной рубахой,
Жизни доля мне была.
В конце ждала смерти плаха,
По судьбе, сквозь боль вела.

По ночам меня пытала,
Тьмой бессонной маяты.
Днём, сквозь время спешкой гнала,
В ложь придуманной мечты.

Говорил с самим собою,
Я сплетая вязь стихов.
И таким, как есть, душою,
В них остался между слов.

Временам моим не нужен,
Был мой стих, а с ним и я.
В них рассеивал мир души,
Сутолокой бытия.

Живой плоти нет без боли,
Душам вольным тесно в ней.
Им темницей жизни доли...

Голос Слуха - Тенью у губ
Моих прошлых лиц
Исполнен в теле,
Положив строку к улыбке Бога...
Покачивается ею в уголках его рта.
Выйти из пальцев буквами о тебе:

Ты пришла страстью и дала мне имя...
Ты - моя метафора алого,
Литера, распятая пламенем,
Нота, растворяющая нас в скрещенных пальцах...
Я не видел слов, я не знал слов,
Я создавал их построчное обнажение...
Я поклонился тебе всеми моими телами...

Это мы сыпались с тобой в осенних парках,
Это мы - голод и жажда всезвучия...

"Царство Небесное приблизилось."

Терпите боль, иное не к добру.
Проникнитесь страданьем мироздания.
Чтобы жизнь вечная не поджидала нас в аду,
Бессмертным душам стало видимо Реальное Сознание.

В рубашке на голое тело
Она легко танцевала
Юная дева
В окне напротив
Танцевала одна
для себя
всей музыкой тела
юная дева
и себе напевала
Божественно красиво
Britney Spears - ...
Baby One More Time
Песня звучала
Песня май

В рубашке на голое тело
Она так изящно танцевала
Юная дева
Музыкой тела
Весна заглядывала
со мной в окно к ней
И напевала
Baby One More Time
Песню май

Пространство звучало
Пространство звенело

Девушка так ласково танцевала
Рай!

.....

Рая...

Душе тело — тюрьмой,
Душе тело — темницей.
Там, как в клетке стальной,
Она раненой птицей.

Мама с папой зачем,
Вы меня породили.
В мир, где я чужой всем,
И ненужнее пыли.

Где я соли вкус знал,
Слезы, крови и пота.
Где ничтожно я мал,
И за деньги — работал.

Пожелтела листва,
Осень в мире настала.
Жизни песни слова,
Она в дождь превращала.

Душе тело — тюрьмой,
Душе тело — темницей.
В нём срок жизни земной,
Она будет томиться...
Марковцев Ю.

Небо душу прости и из тела,
Отпусти, ей во мне тяжело.
Не хочу, чтобы в нём с ним старела,
Она миру отдав всё тепло.

Её тело собою сковало,
Нет свободы движения ей.
Места ей, в нём давно уже мало,
Скучно ей, здесь со мной средь людей.

Время плоть, старит необратимо,
Жизнь полна бесконечных забот.
Странно — в ней я, но всё ж меня мимо,
Её время, куда-то течёт.

Нет для времени стен и запоров,
И везде, нас состарит оно.
Но состарится тело, а норов,
Всё такой же — шальной всё...