Теле-Я-экраном

Прикоснулась к тебе. Забыла, как это было.
Вынул всю душу август, ощупал раны.
Помню, как сердце по стенкам души колотило
И остывало тонко-скрипучим сопрано.

Помнишь ли ты наше первое, тёртое с прошлым?
Вязкие губы, и смотрим в октябрь дождя.
Что через год жизнь покажет в экране окошка?
Или мы жизни покажем, себя превзойдя?

В этот раз не тебе. Решать все земные проблемы.
Всё на хрупкие плечи. Слабому полу, кому же.
Наши чувства - придуманные эмблемы,
Ведь кому не придуманный...

Творец миров, которым нет названия,
Печальный отрок в мире стариков,
Он требует доверья и вниманья.
И где-то там, в сцеплении веков,
Он ищет путь и не находит снова,
Он хочет знать все тайны и миры,
Но только там бессильно наше слово,
И он устал от света и игры.

Он рвется покорить иные дали
И достучаться до сердец и душ,
И потому в тревоге и печали,
Изныл от тайн, от суеты, от дум,
И что тогда? Тогда он снова рядом,
-Поговори со мной, поговори,
Душа мертвеет пред суровым взглядом...

Ах, счастье! И в каждом своя
Трактовка твоей сути.
Кого-то всё тянет в моря,
Кого-то и ванной мутит.
Кто рвётся под облака,
Чтоб - скорость, и чтоб - красиво.
Кому-то хватает ларька,
Чтоб было в нём свежее пиво.

А существо оно краси-красивое, наве-наверное -
Такое чистое, такое белое, такое светлое.
А, впрочем, в нас оно бывает - полное, не очень полное...
Бывает красное, бывает серое, бывает чёрное.

Один без любви - ну, никто.
Другому любовь лишь обуза.
Кто счастлив, что в...

Заглянуть бы дальше.
Да некуда.
Только изморозь едкая
рабочего стола с иконками.
А, может, есть куда там?

Троллейбусным маршрутом
завсегдатаем
уедешь ль далеко?

А было ведь легко,
надежно, откровенно…
но эти стены,
в них копоть глубоко
уж въелась разговорами,
скупыми до души.

Заглянуть бы через жизнь.

Апостол, расскажи,
как там у вас,
и стоит ли спешить?
Что ждет на переправе
призрачной реки.
Забыл спросить о главном,
как там старики?
Все видят, говорят,
и шепчут...

Вот Коля с Толей разговор ведут о школе.

К. Закончил начальную школу,
Мне надо идти в пятый класс,
Куда же мне, Толя, податься,
Ведь классов так много у нас?

Т. А я в математический пойду
И там свои таланты разовью.

К. Да не хочу я свой ум напрягать,
Задачи совсем не люблю я решать.

Т. Ну, а как без математики прожить?
Можно так школу совсем отменить?

К. Вот точно! Я школу б совсем отменил,
Утром бы встал, телевизор включил.
Там биологии урок,
Его профессор сам...

Видел осенью странное дело:
Против ветра газета летела...

Память детства: пейзаж избяной,
Вдоль по улице ветер сквозной,
Полнолуние в тучах заметно;
Ночь, октябрь, я иду против ветра,
А газета несётся за мной...

Колдуны если были сильней -
То манеру обычно имели
Превращаться ночами в свиней...
Что же было тогда в самом деле?

/Дед, зарубку черкнув на судьбе,
Пошутил, аж два зуба блеснули:
"Быть писателем, видно, тебе -
Коли черти бумагой пугнули...

Был вечностью написан тот сценарий,
И фильму было «Жизнь» название дано.
Квадраты серых будней на экране,
Но по душе ли нам такое вот кино?

Попробуем исправить кадров серость,
Раскрасив красками, все в яркие тона.
Тогда в глазах прозреет наша слепость,
К финалу мы поймем, что жизнь не зря дана.

Люблю размах души народной,
С футбольных прущейся полей!
Рефрен хмельной и благородный:
«Налей!», «Забей!», "Еще налей!"

Мне часто снятся те ребята,
Что ураганом сквозь перрон.
Даешь не по одной на брата!
Долой заблеванный вагон!…

Люблю души галантерейность,
Ее к гламурности порыв
Ужом сквозь жизни лотерейность.
И к счастью не в щенках борзых…

Я так люблю ее фигуру,
Лицом в экран, где «Не родись…»
Она с высот своей культуры,
Хихикнув, скажет: «Зашибись…»

Народ и партия...

Моросит... На небе - ни луны,
Ни огней... Печаль над сельской Русью.
Телевизор лишь не дышит грустью -
Мы внимать ему осуждены.

На полях родимых трын-трава...
Из того, что враг на Русь лягается,
Что Россия грязью обливается -
Узнаём, что Родина жива.

Ночь темна, как русская история.
Потому лишь на паром "Эстония"
Напасти... С того - землетрясения,
И у многих в жизни нет веселия.

Русская история важна:
На курорт ли вздыбится волна,
Наползёт на землю...

В Книге Судей израильевых
Продолжается страда,
Перманентное насилие
Не затихнет никогда.

Иисус Навин преставился,
Шороху навёл окрест,
Где зачистками прославился,
Прогоняя с родных мест

Хананеев с Феризеями,
Списывая всех в утиль,
Кто стояли ротозеями
У евреев на пути.

Отдохнуть от этой сволочи
Навсегда решил Отец...
Сын Иуда с Божьей помощью
Подхватил меч-кладенец

(Не был сыном Иисуса он).
В продолжение войны
Не одни юнцы безусые...