Тел

Смерти нет, мы просто не проснёмся,
Не вернувшись, к боли наших тел.
Смерти нет, не гаснет души солнце,
Тех кто ею, здесь гореть умел.

Смерти нет, ты не гляди в испуге,
На провал, могилы под крестом.
Жизнь и смерть, две половинки в круге,
И уснёт, лишь тело вечным сном.

Смерти нет, я тоже хочу верить,
В душ нетленных, в Вечном, вечный путь.
Но в тоску, смерть брата открыв двери,
Кричит что, его мне не вернуть.

Смерти нет, твержу как заклинание,
Смерти нет, ты жив душою брат...

Затмение в мире, луна скроет солнце,
И словно по мёртвому, пёс взвоет вдруг.
И вздрогнет душа, сердце с ритма собьётся,
Когда тьмою скроет, от глаз солнца круг

Вокруг своих солнц, центров их притяжений,
В пространстве у тел, их маршруты орбит.
Им стать может спутник, причиной затмений,
Когда его телом, лик солнечный скрыт.

Затмение в мире его не меняет,
Всё там же и в том же всё то, что есть в нём.
Всё тот же вожак и вокруг та же стая,
Всё так же бьют слабых, добра кулаком...

Виски сожмут вдруг боли пальцы,
Пол станет зыбким под ногой.
И пред глазами пляшет танцы,
Тень, тронув сердце темнотой.

И холод трогает запястья,
Щекочет кончики зубов.
И мир в предчувствии несчастья,
Глядит угрюмостью углов.

Без боли нет живого тела,
Она в довесок к жизни нам.
Знать небо так воздать хотело,
За тягу наших тел к грехам.

Ум это принял, но облегчить,
Не смог тем боли головной.
Кто свыше ею был отмечен,
Не знает от неё покой.

И в пальцах боли жизнь сжимает...

Я врастаю в тебя в тенях Гомера...
В звуках симфонии тела безумие и солнце твоей наготы...
Прочитай мне свой сонет,
Я подпишу его строки новым твоим именем.
Осенний ветер крадет текстуру слов,
Отдавая горящему кнуту сладкое жало,
Которое надписывает вдох в воздухе.
Покорный опиум твоих глаз,
Где ты приютила отсутствие меня…
Мотив потока, опьяненье вен,
И откровенный голос обладанья...
Поэзия моя, ты - строки,
Что слетают на влажный синтаксис кожи.
Верхняя сона правит код...

Сердце степи погремушкой поёт:
«Попробуй, как заканчивается и как начинается жизнь», -
произносит она поцелуем...
И поля, располосованные плетью её хана,
распусКаются маками...
Сплетаются языки, тела и тени...
Она прикрывает голос рукой,
И пламя, восходящее к кончикам её пальцев,
обретает натяжение.
Красные печати на белом ветру
Цитируют ритуалы близости,
Перемешивают акценты
И смотрят, как огонь перемещает нас по ветру.
Бока зверя, плененного ногами,
Где ковыль обезумевшей лирой...

Я боюсь не трудность, а бессилие,
Когда слабость тел, их душ сильней.
Когда вместо совести трусливая,
Рыхлость правит разумом людей.

Когда и пытаться страшно телу,
Отвечать ударом на удар.
И душа поверить в нём сумела,
Что я слаб, беспомощен и стар.

И гоню я в слабости секунду,
Из себя и мысли, что нет сил.
Я не раб и лучше жить не буду,
Чем стать тем, кто голову склонил.

Рай — мечта и Ада нет под нами,
В наших душах — Бог и Сатана.
Выбираем сами мы делами,
Чья, к нам будет...

Отбивали в кровь колени,
На них павшие без сил.
Не простив им души лени,
Мир их радости лишил.

Только Боги всемогущи,
А у смертных есть предел.
Не на всё в пути идущим,
Хватит силы живых тел.

И все слабости миг знали,
Сильный, слабый и герой.
Но лишь слабые в печали,
Окунутся с головой.

Но не слабость нас ломает,
А её власть над душой.
Кто жить ею начинает,
И при жизни — не живой.

На колени слабость тело,
Может всякое швырнуть.
Но собравшись духом смелый,
Встав...

Я устав от пути,
Желал смерти на нём.
Но её не найти,
В том, чем в мире живём.

НакликАл, намолил,
Лишь болезнь-маяту.
И оставшись без сил,
Будней пил пустоту.

В них сознанья покой,
И незначимость дел.
Быт мещанский, пустой,
И лень томности тел.

Ни о чём мысли бред,
Меня сводит с ума.
И ни в чём смысла нет,
И жизнь телу — тюрьма.

От себя не спасти,
Себе сам став врагом.
Я устав от пути,
Желал смерти на нём...
Марковцев Ю.

Я дыхания ветром стану,
Когда дух стряхнёт тела плен.
И в степи от простора пьяный,
Буду мчаться, забыв гнёт стен.

Перестанет терзать ум мыслью,
Плоть желаний своих нуждой.
И не будет меж мной и высью,
Тел живых, суеты Земной.

Меркантильность исчезнет быта,
Сроков важность и их диктат.
И без плоти, мгновений сито,
Я пройду без указки дат.

Ни команд и ни подчинений,
От меня мир не будет ждать.
Без оглядок и без сомнений,
Буду в облаке я летать.

Не гонимый здесь и не...

Я у смерти на виду,
Жизни дни листаю.
В ней не вижу я беду,
Даже — уважаю.

В ней забвенья тишина,
Или душе воля.
Прекратит меня она,
Тел, забуду боль я.

В мир где некуда спешить,
Сквозь неё шагну я.
И коль телом нельзя жить,
Буду жить душою.

Смерть нейтральна и ровна,
К всем без исключений.
Прекратит во всех она,
Время их мгновений.

Я у смерти на виду,
Жизни дни листаю.
В них пути свои иду,
А зачем?! — Не знаю...
Марковцев Ю.