Тащить

Удовольствия -
Поводок, на коем Чёрт
Тащит людей в Ад

Иисус, сын Божий! Мой наставник, учитель!
Во всех нелёгких странствиях я ведал тайну нег!
И ближе всех к тебе я редко был в обиде,
Ты ящик денежный доверил только мне!

И и с у с

Любимейший мой ученик Иуда!
Скажи мне,
Что довлеет над тобой?
Отчего глаза твои темны, как тучи над летним лугом?
Или ты утомлён священной борьбой?
Ты должен быть бодрей, а ты ж уныл!
Ну и что из того, что не взяли мы храм?
Мы и без храма завоюем этот город!
Нас Бог через друзей в этой горнице скрыл...

Малолюдная, густая роща оливковых листьев...
Лучшего укрытия нам не найти.
Римляне снуют по городу, как крысы,
И мелькают на каждом пути.
И оттого моему сердцу тяжко и скорбно,
Что крысы от власти Тьмы.
Голова моя клонится под меч покорно
И тащит Князь Мира украдкой перстни из сумы.
Сума — это дело общее, а перстни — это каждый.
Пришло время, когда рассеетесь вы как по ветру пух.
Любите друг друга, потому что однажды
Прольётся на вас ненависть озлобленных старух.
Плодите мир в своих...

По дороге скользкой неумело
Тащится повозка не спеша,
Управляет возница несмело--
Отпуская дергает вожжа.

Что же ты, дрожащее чудило,
Взялся вожаком судьбу везти,
Губы разорвешь коню, мудрила,
Коль боишься, спал бы на печи.

Не боишься? Так коня не дергай,
Для него дорога не легка,
Если непоседливый и вёрткий
Возница. Иль шило у тебя?

Вожжи чуть держи, не понукая,
Конь дорогу сам и разберет--
Он чутьём мощнее обладая
Сам тебя до дому привезет.
--------
В поиске спешим...

Вот так жизнь!
Угли-трупы в жаровне-стране!
Русские окружены!
Мне ещё не везло так на этой войне,
Это везение Сатаны!

Они никуда не уйдут,
Это деликатес жизни!
Я вырос не в городском саду
И теперь говорю с укоризной:
Опротивело язвительное жженье,
Этот деланный декрет о мире!
Те, кто ищут вдохновенья,
Не кочуют по квартирам.
В нашем плену, как после диетолога —
Холодное, голодное забвение.
Некоторых мы тащим волоком
На суд шариата и на погребение.
На войне жестокие забавы
И...

Ведет медвежонок лисенка в берлогу,
Но сбились в пути, заблудились немного.
Выходит из чащи навстречу им волк.
Он зол на чертенка, найти не помог
Берлогу он Мишке, а только ворчал
- Отбились от лап, научись ты сначала
В лесу разбираться, потом выходи,
Но белка кричит: - Не ворчи, помоги.
- Ну вот еще, буду с медведем возиться,
А Леший на волка тогда рассердился.

Свалился ворчун и в капкан он попал,
И долго скулил, и никто не спасал.
Волк смотрит из ямы в тоске на луну,
В берлоге...

Весенний снег в плюс десять, кормящий колдовством
паучью сеть холодного рассудка, микробов рядового сна.
Развернутое сердце строкой упанишад.
Тугая нить причин и следствий разрывается хлыстом,
бьет пробужденьем по устам,
что вишней новобрачной нырнут в апрельский сад –

взойдут словами без резонов, оснований,
но, содержащими в себе намек природных глаз,
что наша жизнь и наша смерть, лишь данность эпизода,
что наше все – ничто и для всего мы малость,
горсть пепла в турбулентности...

Каким ни был бы могучим КГБ,
Воля Божия сильней и круче,
Пряником поводит по губе -
И пинком под зад с навозной кучи.

Как, кого накажет Бог за Свой народ,
Можем поимённо мы припомнить:
Сталин не тащил на эшафот
Всех за пейсы и за имя Моня.

Как бы ни был тот тиран с людьми неправ,
Он не слыл безбожным юдофобом,
Даже Троцкого с пути убрав...
Лишь с врачами прокололся Коба.

Над врачами меч зазубренный подняв,
Под собою сук срубил по сути,
Потому и умирал три дня
Без врачебной...

Их разбудил своим теплом обычный май.
Ожившим трепетом цветов шептал: «Есть Рай».
Им улыбались лепестки, рождаясь в свет,
И юных бабочек стихи кружились вслед.

Они гуляли, не таясь в своей весне,
И одуванчиковый мёд несли судьбе.
Они гуляли по весне, забыв про тень.
Их тень сплетённая плелась…Погожий день.

Их тень плелась, ей всё равно: «Что там у них?»
Она невзрачная одна, да на двоих,
Тащила в серость черноту…так ярок свет,
Неровный контур отраженья трафарет.

Их тень плелась...

Когда-то был с кудрявой головой,
упрямый, жизнерадостный, живой.
Теперь – глядит, осклабясь, цветом белый,
в один и тот же угол день всецелый.

Когда-то с под манишки, с рукава
всегда спадала запонка «сова»,
теперь – ни запонки, и не манишки,
швыряют камни в лоб дворовые мальчишки.

Тупик. А ветер рвёт клок тучи, зол, певуч,
сгоняя табуны крылатых туч,
под солнце, завихряя их в пассаты,
армады кораблей таща под алые закаты.

В январь, в день третьего с мороза четверга
костлявая и...