Талия

А я усвоила с пелёнок
Законы истины простой -
Мужчина, в сущности, ребёнок.
И даже если он большой.

Ему нужны любовь и ласки,
И, надо честь ему отдать,
Мужчина страшно любит сказки,
А наш секрет - что рассказать.
---------------------------
Мужчина - он не только брюки.
(Их носят все теперь у нас)
Мужчина - сердце, ум и руки.
Мужчина - это твёрдый глаз.
------------------------
(в сокращениии)

++++++++++++++++++++++++++++

Пародия. Мужчина - он не только брюки.

Усвоит...

Яков Есепкин

ОЦВЕТНИКИ СЕННААРА

• «Алмазный мой венец» Валентина Катаева, написанный в стиле мовизма, в свое время не могли восприять как выдающееся произведение, отличное не только от всей советской литературы, но и от иных работ писателя. Один из родоначальников советского постмодернизма и его культовый знаменосец Есепкин сегодня не может быть по достоинству оценен современниками по причине трафаретности массового сознания в том числе пассионарных литфигурантов.»
Е. Лернис


I...

Апрель красавец быстро промчался,
А Дон Батюшка! Водой не набрался…
Снегу не было в степях зимой!
Вот Дон и не набрался талой водой.

Коршунья кружат здесь над Доном,
А в церкви колокола бьют перезвоном…
Знать жизнь ещё теплица на Дону!
Посевная в донских степях идёт к концу.

Трудится наш земледелец не сдаётся!
Труд его к осени Караваем обернётся…
Дождь прошел в мае, по всем степям!
Улыбнётся удача! Донским сыновьям.

Ведёт меня слабеющая память
По той земле, где не был много лет.
Боюсь примять травинку ,или камень,
А с ними вместе детства давний след.
Что было, пережить хочу я снова,
Но материнского не слышу слова,
И речка, вроде бы, не здесь текла,
Нет в небе клёкота орла былого,
И в поле нет погонщика вола.
Всё словно смыло талыми снегами,
Растаяло, как дым над очагами,
И детство далеко, и жизнь прошла,
А речка, что считалась непокорной
И потому звалась от века Чёрной,
В бетонных берегах...

Яков Есепкин

ГРАНАТОВЫЕ СИЛЬФИДЫ

• «Книги Есепкина своей художественностью превосходят известные эталонные образцы русской литературы. Но это немыслимая, внетрадиционная, ультратемная художественность.»
Ю. Капельман

I

Бледных юношей злая парча
Золотистою мглою совила,
Где лесбийский пожар каланча
Царства Савского небам явила.

Всё Розина с Олимпией ждут
Принцев крови и герцогов статных,
Кони Ада ушами прядут,
Меч и будит младенцев сугатных.

Яд мешали принцессы в вино...

Где музыка течёт по нашим спинам,
Где алым ветром близость нас читала,
Мы выпили её до половины
И начали читать сначала.
И расплескали звуки у причастья
В испытанных владеньях каждой вещи,
В той красоте медлительной и талой -
Слог синий в предисловье речи.
В испепеленных городах и сроках
Сквозь цепи равновесья и рассудка
Я извлекаю музыку из горла,
И дрожь стихает в переводе утра.
Где дождь сотрет нас в переходе в слово.
Сотрёт, как Та, которой ничего не нужно.
Как близко...

Яков Есепкин

ФЛАМАНДЦАМ

• «Астенический синдром давно поразил крупные российские издательские холдинги, существующие за счет госдотаций и темных схем. Современная литературоведческая элита путается в нормах орфографии и синтаксиса. Здесь не с кем говорить о великом искусстве, это категорический императив. Есепкин фатально одинок на своем ледяном Эвересте.»
Д. Портников

I
.
Золотыя шары отисним
Тонкой нитью червовой ли, пудрой,
Спит Щелкунчик во мелах, а с ним
Легок Рании сон...

Яков Есепкин

ЭЛЕКТРЕ

• «Если на одной чаше весов разместить всё лучшее из Серебряного века, а на другой – книги Есепкина, пребывающего и ныне в глубоком андеграунде, столь чтимые Бродским Цветаева, Мандельштам и иные великолепные составители текстов окажутся едва ли не в безвоздушном эфирном пространстве, на губительной иллюзорной высоте.»
Р. Селехов

I


Се Вифания мертвых святых
Одевает лишь в мрамор столовый,
Се вечерии див золотых:
Шелк и млечность, иль пурпур меловый...

Там были знаки на воде,
Там плыли знаки.
Там было тесно тесноте,
Там вечер плакал
Воском и лирикой огня
Свечи молчальной;
В них было что-то про меня
За гранью талой.
И в гибком теле высоты
Дождь шил свой голос.
В движеньях речи наготы
Меняя скорость...
То осыпаясь на меня
Листвой словесной,
То обжигаясь о края
Ночи отвесной.
И приходила ты смотреть
Как край теряя,
Кружилась вековая тень
В касаньях тая,
В касаньях тая и храня
Псалом июня,
В нем было что-то про тебя...
Ночь...

Эх, Раздолье, мое ты, Раздолье,
Справа - Сылва, а слева - лес.
Надышаться свободой бы вволю,
И собрать всевозможных чудес.

Талый снег ручейком по дорожкам,
Напевая весенний мотив,
Предлагает одеть всем сапожки,
А иначе совсем не пройти.

Ну, а речка еще спит под снегом,
Для нее и весна - не весна.
Она нежась, укуталась пледом,
Улыбается радужным снам.

Вот и вечер подкрался неслышно,
Ярко звезды зажглись в небесах.
И повсюду застенчиво дышат
Комплименты, лаская сердца...