Таинственность

Моя весенняя страна
И бесконечные равнины!
О, как таинственна она
В отважном сердце славянина!

Простор под солнцем золотым,
Земля любви и благородства.
Здесь всякий станет молодым
Под сенью Божьего господства.

О, Солнце! Выйди на Семик!
Пускай лучей играют гусли!
Я славить буду добрый миг,
Когда родился первый русский!

И в час вечерний солнцу вслед
Промчатся птицы в небо шибко,
Глядит на юношу в рассвет
Отец с прощающей улыбкой.

— Отец, не знаю как начать мне,
Не знаю стоило ли, но
На мне погибели печати
И мне отныне всё равно...
В забвенье призрачного счастья
Что мир, что жизни суета?
И что житейские напасти,
Где миром правит красота?
«Не закрывай ночами веки...» —
Шептала в полночь мне ольха.
Я отказался от греха
Всем тем, что свято в человеке.

Я представлял себя рекою
И родником в иную жизнь,
Но встреча с девушкой одною
В судьбе сыграла свой каприз.
Смиренен был мой дух отчасти,
Я слушал старших...

Я подарю тебе
божественный рассвет,
Туман, росу
и трели соловья…
А ты, любимая,
подаришь мне в ответ
Свой нежный поцелуй.
Как счастлив я!

Я подарю тебе
необычайный день,
Поля ромашек
и лесов прохладу…
А ты в ответ –
своей улыбки тень
И томных глаз
волшебную усладу!

Я подарю тебе
таинственный закат,
Покой земли
и неба переливы…
А ты подаришь мне
свой дивный аромат
И струн души
проникновенные мотивы!

Я подарю тебе
загадочную ночь,
И...

Ночное грозовое извержение Трансцендента,
Как всемогущее сквозное оплодотворение Электричества.
Оно сверкает, оно блещет в небе реактивным полотнищем,
Сплетённым кружевами из горящих ярко - синих молний.

И грозовое пламя яростно трепещет,
Холодный ливень обнажает грязь дорог.
Пустыня мира бесконечна, прозаична,
И лишь один на небе Бог - Грозовой Ток.

Там, в сферах туч, пронзённых блеском глаз богини
Мелькают тени ясноглазые с рогами колдовскими,
Это седые и отвергнутые странники...

Ты меня привлечёшь к себе ближе ,
И обнимешь меня сладострастно ,
И спускаться ты будешь всё ниже ,
И живот мой , кусая с опаской …

И сплетутся и руки и ноги
И дыхание будет всё чаще ,
И мы вспомним тот дом у дороги ,
Начинали где эти мы сказки …

Где любовь расцветала и пела ,
Где себя мы дарили друг другу ,
На себе ты женить не успела ,
Променял я тебя на подругу …

Напоила меня та дурманом ,
Заморочила голову сказкой ,
Получилось у ней всё обманом ,
Только ты добивалась...

Я всё тебе прощу, когда смогу,
Поверь, я не ищу в тебе изъяна...
Пишу, что чувствую, открыто, без обмана...
Но всё, что было между нами, берегу.

Ты знаешь, я... порой порывами живу,
Но я честна. И не любитель масок.
Ты вспомни это буйство мрачных красок,
Сгустившихся во сне и наяву...

Я верю, забывается плохое,
Эмоций угасает страстный пыл...
В воспоминаниях моих ты нежным был...
Секунда. Две. Пятнадцать вне покоя...

Я сохраню в душе своей твоё тепло,
И плеч коснусь твоих, в...

Какая тяжесть!..
Как ноют кости!
В рубцах всё тело, в клочьях кожа!
И нет ни радости, ни злости...
Мой облик под крестом ничтожен...

Какое зло я причинил кричащим этим людям?
Отчего голова моя стала чучелом для бросаемых в неё камней,
Харкающимся кровью и осколками зубов перед своими судьями!
Кто гонит меня волочить этот крест под свисты обречённых людей?

Всё глубже впиваются иглы терновых кустов!
Лицо моё в крови и слипаются пылью глаза.
Но они не нужны мне, чтобы узнать о том...

Я накину котомку на плечи,
Поплотнее закутаюсь в плащ.
Моё сердце остыло при встрече,
Словно сумрак таинственных чащ.

Я хожу под зноем пустыни,
Чрез ветра заснеженных гор.
И мой образ во мраке застынет,
Не забывший тебя до сих пор.

Ты мой демон,моё вдохновенье.
Остужаешь ты сердце во мне,
Наслажусь я тобой в упоенье,
Умирая в предутреннем сне.

Как же холодно,как одиноко
Мне одной идти на рассвет.
Как кинжалом пронзает жестоко
Этот мир,в котором нас нет.

Бархат ночи разрезает
свет загадочной луны
не катаной самурая,
а улыбкою жены.

И в таинственном мерцанье
мне мерещится финал -
что Господь духовной дланью
в Царствие Своё забрал.

И всегда порой ночною,
если нет на небе туч,
на небесном аналое
мне мечты сияет луч...

Так бессмысленно кончилось лето в тетрадных листах.
Отпускал погулять на карниз. Очень ждал. Закурился.
А она, осторожно по краю, вдоль термина «страх»,
До полнОчи домой, и в кровать- чтоб он носом зарылся

В ее теплый, чуть вьющийся локон. И видел цветные.
А она- в потолок. Сквозь свет лампы и не разобрать:
То ли он забывался(бывают лекарства такие),
То ли просто она была зверем- но лишь на словах.

Ночь шумела. Ночь пахла таинственным бежевым ладаном.
И неслышная мягкая лапа ступала...