Таи

закрывая двери,
забывая лица…..
я уже не верю,
мне уже не снится.
закружилась снегом,
тая на ладони,
жизнь казалась бегом,
было много боли…..
заметалась птицей
в клетке чувств напрасных.
снег летит, искрится.
жаждет дней прекрасных
сердце, что болело,
пело песни молча……
верилось, что смело,
верилось.........но в клочья
душу раздирая,
память, что тревожит.
с ветром умирая
Я ЖИВА……..О БОЖЕ!

Песок в глазах

Палящий зной,
И ветер бьёт по векам.
Песок в глазах. Пустыня, Саксаул.
Терпи. Не ной.
Усилья – лучший лекарь.
Пусть ветер вырвет жизненную дурь.

Наш караван
Дойдёт до горизонта.
А там ещё чуть-чуть. И..снова ад –
Блестящий кран,
Ужимки злого понта.
И ты опять сбежать в пустыню рад.

Здесь ныть нельзя.
Оазис перед нами.
Траву погладить нежно не забудь.
Промой глаза.
И вновь вперёд, шажками.
Через пустыню грёз проходит путь.

СНЕГ НА РЕСНИЦАХ

Ты помнишь...

Тогда была безжалостная стужа,я шла куда глаза глядят-
Ты был мне нужен.
И мокрый снег к ресницам прилипая,
Сливался со слезами, тая...
Мороз скрипел,сугробы под ногами,
Проваливались словно вата,
А он терпел,
И шепотом кричал: "Любимая! Ведь ты не виновата!"
Тогда была ужасная метель,
Я шла,не сознавая что иду, а что теперь?
С мучениями душу вырывая из петель,
Зачем-то я услышу крик,
который расстворится вмиг...
Тогда был ураган,колючий ветер,
Глаза пекли от туши и от слез,
Но...

А вон тот ангел.
Чьи крылья так черны.
За то что он любил
С потерей пульса.

Его улыбки
Больше не видны.
И небеса под взглядом
Его гнутся.

И сердце лёд,
И звёзды не видны,
А взмах ресниц
Убьёт живые розы,

А рядом замерзают
Снегири.
В озёрах тонут
Жёлтые стрекозы.

И снова день,
Туманы и метель.
Последний вдох
Того кто умирает.

Но не подставит
Он своё плечо
Он не щедит.
Да и пощады он не знает.

Пройдёт мой век,
А ангел будет жить.
И боль таить
В том сердце...

По жизни мы идем слегка влюбленно,
А может даже не слегка.
Полночный взгляд таит бездонность,
Проникновенность глубока.

Бездомных мыслей протяженность,
Все о тебе – цветной поток
Амурно-бурный. Окрыленность!
Пустила ты во мне росток…

Мурлыча песенки под нос,
Спешим друг к другу мы на встречу.
Наш тихий радостный психоз
И забытье в любви – беспечно.

В черном небе луна над городом взошла
ещё одна минута в прошлое ушла
за ней вторая третья потом час
и я с болью думаю сейчас
как время быстрой птицею несется
я знаю точно это всё случится
настанет день когда седой уж я
слез горькой правды не тая
когда всего лишь шаг до смерти
я буду вспоминать минуты эти
которые ушли бесследно в не куда
и не вернуть на зад их ни когда
Как жаль что время нельзя вернуть на зад
хотя бы лет так пять я б и тому был рад
но время лишь только надо мной...

Над казармой сладкий смрад портянок
Танка ствол, как хобот у слона поник
Храп бойцов оравы, слышен рьяный
На броне дрожит луны пугливый блик

Прапор спит. Дежурный в дупель пьяный.
Ветра свист. Мороз. Метели злобный вой.
Под грибком, солдатом оловянным,
На кулак мотает сопли часовой.

Дома вьет рулады носом маршал.
С Первой Леди мирно дремлет президент.
Спят в штабах связистки Даши, Маши.
Им ведь все проблемы мира – по звезде.

К ним во сне жених богатый скачет,
Мазератти...

Ты не услышал крик моей души…
Ты предпочёл мне не смотреть в глаза…
К кому, скажи, на встречу ты спешил,
Когда визжали страшно тормоза???

А я бежала! Я бежала за тобой,
Пытаясь этот миг остановить,
Но ты уехал, торопясь к другой…
Пытаясь ещё что-то объяснить…

И падал снег, не тая на губах…
И след от шин тянулся в пустоту…
И сердце скрёб противненько так страх…
Ты знаешь…я же чувствую беду!

Ты не услышал крик моей души…
Ты предпочёл мне не смотреть в глаза…
К кому, скажи, на...

Понять бы, к чему меня тянет,
когда улыбается ночь…
Когда ни гроша нет в кармане
и сил, чтоб себя превозмочь.

И в вихре желаний закружит
бессонница злая моя…
Веревку затянет потуже
на шее, но слёз не тая.

Она меня любит, садистка…
Не хочет никак отпускать…
И отблески лунного диска
сумела в глазах отыскать.

И рану глубокую в сердце,
и шрамы на тонкой душе…
И снова меня, как младенца,
качает в своем мираже.

Опять не уснуть, не забыться,
гореть в этом тихом аду…
И с...

Мы будем сжигать города.
Уже не важно ничто, никогда .
Реальность нас прекратит...
Она гангрена на теле Земли.
Это просто панацея. Поверь,
Это наш безвыходный плен.
На фоне выстрелов неслышимый смех
Наших обречённых детей.
Беспощадность к самим себе.
Мы пешки на этой войне.
Мы будем сжигать города.
Нас уже не спасти никогда.
И только ужас на лицах детей,
Только страх в глазах. Всё больней
Ужаснейший факт принимать:
Что мы всё это стали воспринимать!

Всё, что мы оставим нашим...