Сырой

Я жду. Сырой, холодный воздух,
Беззвездный мрак и тишина.
Не первый день мой длится отдых –
Без пищи, женщин и вина…
Копытом бью. Мычу и рою…
Но где же, где же вы – герои?

Творение рабов Дедала –
Подземный Лабиринт-тюрьма
Ах, Пасифия, ты мечтала,
И ты совсем сошла с ума…
И вот, печальный результат –
Атлета торс и бычий взгляд…

Но я на маму не в обиде -
Мой Лабиринт не так уж плох,
К тому же – всех иных – не видел…
И я силён почти как бог.
Семь девушек и семь героев...

Везде тишина
Луна приветы шлет воде
Печальна и нежна

Из темной чащи
Потянет влагою сырой
Костер погаснет

И комаров гудящий рой
Звенит занудно.
Ночь испугает тишиной
Конца не видно.
..................

Льется весною
Музыки нежная нить
Ноты капели

Тронешь сосульку
Изменишь мелодии такт
капли на слезы.

Запах цветущей весны
Ветер приносит.
И стряхнутся зимние сны
Снежные ели.
...........................

Веет прохлада
Дождик стекает в ладонь
Каплями с неба.

Краем...

Наступает сумрак ночи
Пропадает призрак дня.
Желтым глазом прямо в очи
Месяц смотрит на меня.

Тонет все во мраке чащи,
Тянет влагою сырой.
Комариный рой гудящий
Зазвенит над головой.

Ночь полна очарованьем
Лес тихонечко затих,
Легла грустно и в молчании
Тишина у ног моих.

В траве под скалой
Всегда тенистой,сырой
Родник студеный

Бежит играя
Он хрустальной струей
В тиши зеленой

И небеса и лес нагорный
Все наблюдают
Шум веселый и проворный
Не прерывают

Не смотри ему вслед удивлённо:
Счастье больше уже не придёт.
Целлофановой скользкою плёнкой
Залил улицы гололёд.
Не вернётся, не обернётся,
И в окошко не постучит,
И на улице не поскользнётся,
И из города вовсе умчит.
По осенней сырой распутице,
По снежку, что ляжет потом,
Зачастит на старинную улицу
Нежеланная гостья в твой дом.
Зачастит, застучит клюкою:
Мол, пришла, отворяйте мне дверь!
Та старуха зовётся Тоскою.
Хочешь, верь мне. А лучше не верь.
Целлофановой скользкою...

Больной вопрос, что с нами будет дальше?
Я кое-что могу тебе сказать.
На наше время точно хватит фальши.
Ложь долго будет красота спасать.

Но стихнет шторм, запахнет вдруг весною,
И море станет чище и светлей,
И выбросит на берега с волною
Ненужный жлам, обломки кораблей.

Ну, а пока - разрушены надежды,
Пред нами вновь встаёт девятый вал.
Историк скажет: "Правили невежды,
Везде, где только можно править бал."

Ну, а пока - в подъездах наркоманы,
Больное общество...

Где ты, мой цвет?
Здесь закат красит алым
пустые стекла домов,
и поездом летит запоздалым
к лежащим в гробу любовь,
Здесь на темном фасаде окно
желтым светом во тьму кричит,
здесь во сне будто пьют вино,
и сладость его горчит...
здесь слова как сухая листва
с веток карих наземь летят...
здесь шумит на ветру трава,
но косцы никогда не спят...
здесь сомненьями полон рот,
будто серой сырой землей,
здесь в тени зеленой все ждет
не случившийся, но живой...
в синей юбке (иль в синем...

Солью моря растворяется
плоскость мыслей.
Числа
скачут на ипподроме модификаций
проистекающего.
Не надо бояться
расплавиться под лучами,
упавшими в линзу души.
Причалив
к самому себе.


Полемика

Чувствую ли я?
Или чувствует мною кто-то,
незнакомый сознанию дня.
Живу ли я?
Или в болоте
прозябаю, любя не то и не так.
Моя семья –
небо
да лоскут земли в поле зренья,
братья сомненья
да сестры ответчицы молчаливые
мнением праведным.


Поглощение

Отражение в зеркале...

Я благодарен Вам за то, что уходя,
Вы предали, ни капли не жалея.
За то, что сделали меня черствей и злее
Заставив ненавидеть Вас, еще любя.

Я благодарен Вам за то, что зубы сжав,
Досталось мне смеяться над собою
И над своей изломанной судьбою.
Я выжить смог, еще сильнее став.

Я благодарен Вам за то, что по ночам
Я Бога звал, коверкая молитвы.
С самим собою выиграл злую битву,
Оставив боль сгорающим свечам.

Я благодарен Вам за то, что оболгав,
Меня заставить лгать Вы не сумели...

Что внешность? Оболочка, прах.
В ней срок душа свой проживает.
Во тьме сырой, в грехах.
Пришла и часа ожидает.

Соблазны, искушения мирские.
Порой в тупик сомнений, загоняют.
Желание, достичь вершин.
Ну что там, никто заведомо не знает.

Валерий Куроленко