Сыр

Прадед Сынам своим гутарил,
Что быт казачий в семье наладил.
Вот казаки вы подрастёте...
Плуги в руки вы возьмёте...
Будем в пять плугов пахать...
Сеять много... - урожай хороший
убирать.
Будет рада ваша мать,
Что стали батьке помогать.
В родной степи мы в пятером...
Под степным родным шатром...
Любые камни в пыль сотрём...
В степи родной не пропадем.
Трудом и потом богатства мы
возьмём,
Рога любому врагу собьём.
Будем дружно мы трудиться...
Хлеб завсегда будет родиться.
А...

Отпустит Боже черные грехи,
Заплачет над убитыми Георгий,
И кровь сию архангелы в мехи
Сольют и сохранят для темных оргий.

А что еще привратникам хранить,
Великие святыни источились,
Жемчужную путраментную нить
Востянуть за Аид и не потщились.

Есть ангельскому бдению предел,
Нельзя его минуть в земные сроки,
Уйдем скорее, Марио, от дел
Иль вспомним византийские уроки.

Не стоят мессы наши времена,
Что десным это мелкое коварство,
Мы кровию святили имена,
Чтоб прочились...

Лежим в окопе, на сырой земле,
В кроватях спать, невиданная роскошь!
Сказал бы в слух, что это не по мне,
Но тут война, потерпим,что ж уж!

Ох, как прекрасна тишина!
Хоть понимаю, "затишье перед бурей"!
Потом придет за душами "она",
Смерть! обернувшейся в дуле пулей!

И предо мной, выживший цветок,
Напомнил мне, любимый дома запах!
Я так хочу, к рассвету, на восток,
Но рвемся мы к закату, всех на запад!

Молю, увидеть, как кончится война,
И я увижу лугА родного края!
А если нет...

Грязепоток мыслишек грязных
Потоком в черную дыру!
Туда же чертиков отвязных -
Не пачкать чтоб землю сыру

Галерея сия появилась
Постепенно, холст за холстом.
Кисть художника отразила
Мысль его в изложенье простом.


История эта полна удивленья.
И мало таких, кто поверит в нее.
Но мир в ней описанный дышит волненьем,
Которое радует или гнетет.

Она мне открылась, когда был я молод,
Когда еще был неиспорчен судьбой,
Когда я желал утолить знаний голод,
Когда вся природа была мне родной.

С тех пор стал я тверже, стал тяжелее.
Уже мне неведомо чувство родства
С природой великою, что...

Дорогие читательницы и читатели, портала. Представляю на ваш суд мироощущения мужчин разного возраста.
Первый - молод - ему еще нет тридцати, но он уже достаточно опытный в мире интимных отношений.
Второму - за пятьдесят, но он еще храбрится и бодрится. Третий – переступил эту незримую, но всегда ощутимую черту, за которой скорбно и грустно взирает на тебя старчество, но, где еще пока
можно вспоминать былое.
Приглашаю к диалогу женщин-читательниц газеты. Если, чем –то вас случайно обидел...

Ни ты, ни я, нити, струны, галактик руны, тишь,
ну чего ты молчишь, на солнце, пялишься, дня
донце, (краски становятся сочней, весомее, пе-
реходя в полусвет, обет молчания дал, или прос-
то мал, нет настроения или ещё чего, затмение
чувств, ну ты мангуст, иммобилизация, наложи-
ли лангету на душу, ушу, плавность движений,
внутренний стиль, стремлений, не навреди сон
впереди, опять в шамбалу путь, ничего не забудь,
ориентиры знаки, чтоб попасть опять, враки, от-
туда, и...

Студия рухнула, сложилась как карточный до-
мик, рэп не вышел, (остался под твоей/своей
крышей), удача отсутствовала, напрочь, очи
не напрягай, слуха не было, с рождения, поэ-
тому звуки (его), напоминали звук му, и кхе,
походили на тела, материи крохи, сметённые
со стола, вдохи, выдохи несостоятельность
чувств, куст смородины и ежевики, от вики,
от её слов, порвана сеть снов, ничего никто не
скажет вот дела, гаджет, гад упавший, перифе-
рии взаимодействие с центром, изменённым...

Февраль расправил седые крылья, размеренно
падая с нежно-спящей лилии неба
снежной росой. Снег, лёгкий крылатый снег,
растворяется в воздухе, словно сахар в чае.
Ослепительно белый вдох отравил молчанием сердце;
слово, нищие слово, бедное
слово забьётся в сырую душу усталым ветром –
на повестке дня нотки бескровной печали
в недосказанном и недопетом,

пока февраль покрывает хлопком ресницы,
сдувая пенки с безучастно-молочного солнца.
Снежный ком отрешённости, голос, как
треснувший...

А ты читаешь Книгу Бытия,
и видишь в зеркале портрет незримый Евы,
и первозданный грех в ладонях сна,
и скромный райский сад своей вселенной.

А ты листаешь осени главу,
весеннею водой наводишь тени,
и вся природа – сновиденье наяву,
как скромный райский сад твоей вселенной.

А ты всё ждёшь, в глазах храня восторг,
а ты всё веришь в святость многоточий,
но день ложится пустотой под чёрный лёд,
как взгляд в проём молчащих окон ночи.

И ты хранишь тлен звёздного огня,
и...