Священная дата

Я – украинка… На изломе гор
Туманом лёг над озером узор:
«Бери с рожденья этот чудный край,
Лесов и трав раздолье – забирай!»

Я – русская… Отчизна здесь, друзья –
Добра и света… свежая струя,
Цветы из песен, музыка ветров,
И золото священных куполов…

Там, где отныне властвует свинец,
Навеки скован мрамором отец.
В земле, с которой жаждут воевать,
Холстом белёным понакрыта мать…

Скажи, каким молиться временам,
Как душу разделить напополам?
Вдали – родные, рядом – дом...

Та сторона, она клыкаста,
Едва ль поможет автомат.
Лежим в районе речки Тасты
И ждём решительных команд.
Пока ещё живём покоем
И даже пробуем острить,
А будет что-то ведь такое,
О чём и страшно говорить.
Всего мгновенье – и забудем,
Что скоро попросту домой.
Ведь нас пока ночами будят
И по тревоге ставят в строй.
А нам так часто мамы пишут,
А дома нас девчонки ждут…
И удивлённой тишью дышит
Реки спокойный синий жгут.
Всё неожиданно начнётся.
Сталь автомата пальцы жжёт.
И вдруг...

У Вселенной нету брода, во Вселенной – прямо в воду,
но священное безумие нам нужно, чтобы этот путь пройти.
И метановыми факелами* закипает Ледовитый океан,
ищем мы свободу, только в рацио – ее нам не найти.
Тают, глыбами оседая, ледники,
и большая вода подступает к ступням,
а мы толчемся у входа, у начала пути,
в царстве количества силу меняя на медяки.
Умереть от тоски, не оглядываясь назад,
нет судьбы, есть медлящий и проседающий ты!
И пустыни пески поднимаются, расползаются...

Земля обетованная,
Священная земля
Евреями основана
Не без помощи Кремля.
Купала взывают к небу,
А грешки-то тянут вниз.
Поклонимся Божью гробу,
Убедимся, –не души каприз.
Яффо стены темны
Образ мой исчез давно.
Разговоры умны вел, как
Многим не дано.
Помнишь, как на пирсе
Дышится легко?
Вот, как на ладони
Легло море широко…
По песку и камням здесь ходил Иисус,
Мы шатались по барам и клубам,
Не пробуя святость на вкус,
Летали на авто по ухабам.
Мы жили без мяса, кошерно...

Только холод теснится в груди,
Час разлуки давно позади.
Даже боли теперь не осталось.
И гортань пересохла от слов,
Если даже была и любовь,
То ее подменила усталость.

Между нами, что колышек вбит,
Благодушный соседствовал быт, -
Домостроя священное иго.
Никогда я добра не копил,
И по счету сполна заплатил
За мираж, за обманчивость мига.

Отзвучала призывно труба,
- Упаси от ошибок, судьба, -
Повторяю себе неустанно.
Неудачник среди игроков,
Ухожу от призывов и слов,
Обхожу...

Уже столь многое в пространстве изменилось…
К нам движется хорошее… и очень светлое сознание,
и воздух пахнет новизной и тонкими цветами, снегами талыми.
Вселенской хрупкой тайною манит.
И сумерки прозрачны небесной глубиной.
И нет границ между мирами,
но властвует над всем магнит.
Ты слушай сердце, там, в белой тишине
рождается неповторимое звучание
и трепет легких быстрокрылых мыслей,
самостоятельность выстраданных, огненных дум.
И в близящейся Красоте не сомневайся,
не сон то, но...

Любая миссия священна
для Бога, Космоса вообще.
И дело рук твоих нетленны,
хоть ты не знаешь - как и где...

Не существует малых миссий,
любая цель несёт прогресс.
До зарожденья новых мыслей,
но от простых трудов процесс.

Бывают миссии масштабны,
бывают малыми совсем.
Путь продвиженья будет главным,
здесь применительно ко всем.

Какая главная задача? -
вопросы каждый задаёт.
И не найдя, бывает плачет,
но всё равно вперёд идёт.

В глазах людей она ничтожна,
для Бога...

Ты вдевала мне в ухо серьгу
Расплескать опасаясь рыданье.
Припадала щекою к сукну
Гимнастерки моей и страданье
Разъедало родные глаза,
Оставалось в глуби амальгамы...
Голубая катилась слеза
По щеке полновесная мамы
К изъязвленным простудой губам
Застревая в развилке морщинки,
Прилипала к священным словам
Провожаний моих по старинке...

Я последний в роду нашем, мама,
Твой последыш в безвременье диком.
На ладонях станичного храма
Непрорвавшимся согнута криком,
Ты просила когда...

Художнику Анатолию Борисову
Ах, какие были молодые,
И теперь еще не старики.
Разгалделись головы хмельные,
Резче обозначив кадыки.
Тянутся романсы без названья,
Заклиная,
Радуя,
Моля…
Как порой сладки воспоминанья,
Горькая российская земля.
Горькая до жалости, до крика,
До последней утренней зари.
Не щадит ни малых, ни великих,
Горькая до боли и любви.
В чёрный день – беспутный и бедовый,
Там где кровью пахнет горячо,
За луга и лес,
За куст ольховый,
Умирали и умрут ещё.
На...

По малахитовому зеркалу воды
плывет старинная Ладья с надежным теплым днищем,
мы молодых и неустойчивых суденышек не ищем.
В коралловом безумие застревая, мы не каноэ тайну доверяем,
но старой той Ладье, мы в ней себя теряем,
ибо на дне ее мы Душу обретаем.
Так по весне, встречаются два света - внутренний и внешний.
И пусть нас ветры хлещут, верны мы сердцу, не воде.

Огонь на воду, пользу и тепло мы не меняем.
В Безумии священном миры соединяем
и творчество возносим на Огне.

19...