Своя чаша

Бежит дорога вверх и вниз,
Стремится в небо без оглядки -
Туда, где синеглазый сфинкс
Силён загадывать загадки.

Расплёскивая гул в полях
Грозы, аукавшейся в чащах,
Возносит Псковская земля
Озёр дымящиеся чаши.

И открывает беглый взгляд
На повороте тропки торной,
Как в небе тонущий закат
Всплывает в глубине озёрной.

На ледниковом валуне,
Взрастившем вековой лишайник,
Не разгадать сидящей мне
Бескрайней и бездонной тайны.

И лучше уж сейчас и здесь,
Покой...

Серебром струится мерзлый иней
Ниц с разбуженных под утро облаков,
Тают томно грани ледяных оков
В острие лучей под лоном синим.

Шелк тумана - поцелуй небес,
Ожерелье рос - любви признание, -
Стелют ложе тайного свидания
Неба и Земли, как двух чудес.

И летят лучи росой напиться
Из волшебной чаши лепестков,
А Земля спешит лучам открыться
Радостным журчаньем родников.

И в рассвете - таинство слияния -
Дух благого торжества разлит,
Горизонт признанием горит
И зарей взаимность...

Четыреста семьдесят пятый опус

Чермных роз ароматы пьянят
Бедных рыцарей, бледных апашей,
Май вознесся и кущи манят
Див и агнцев порфирною чашей.

Обернитесь, Гиады, камней
Мы черствее, из штофов меловых
Яд цедим, соглядая теней,
Буде пир во трапезных столовых.

Как упьется аидская рать,
Ханаан черепки отсчитает,
И явимся тогда умирать
В майском золоте, кое не тает.


Четыреста семьдесят шестой опус


Май волшебный, цвети и лелей
Тень Венеции, злать Одеона,
Мы любили...

А.Д.

Мы взлетаем, остатки жизни земной тают, ничего не тая.
Когда смотришь Оттуда сюда – видишь: всё пустота,
Корень вверху, не внизу.
Мир земной – лишь проекция Лотоса, гармонии форм бытия.
Мы взлетаем, вылетаем как дым, из костей, тленных частей,
Нет красоты в том, что имеет ограничение , окончание, край.
Из скафандра душного вырываемся и скелет плоти на себе разрываем,
Как ветхий предков халат сжигаем, и с легкостью прошлое забываем,
Будто было оно невзначай.
И бросаемся с головой...

Прошу, чиркни мне пару строк, развей сердечное томленье,
Чтоб я поднялся и изрек: "Я помню чудное мгновенье!
Ещё я помню вечера, ты наполняла негой чашу
Приятных встреч, дискуссий наших, что были будто бы вчера!"
Но время лечит лишь на вид, на деле рану сокрывает.
А та пульсирует, стенает, не остро-тянуще болит.
Душевных ран удел незримо, не заживая мучить нас.
Атака их неудержима. И боль резка, как в первый раз.
Мне будут елеем слова, руки твоей изящный почерк.
Тобой исписанный...

Не храбр? большой? он одноногий и топологией
своей из минуса он в плюс стремился, так стебель
в поле колосился и птица пела про себя весь
мир наполнив дивным звуком, под куполом
где смерть, разлука, где жизни встречи, ей ты рад?
а прочность ерунда? отпад? где свищет ветер,
молний стрелы, раскаты грома канонад, защита,
наказанье плена, здесь вопль и пение сирены,
навыворот души твоей, чтоб чашей стала, не раз-
билась, и собирала и дивилась.

Пролог

Я отодвину в сторону черновики,
Не позаимствую строфы,
На белом листе озарения
С душой говоря без сомнения.
Для внешних звуков закрою слух,
Я для одной Тебя лишь тружусь
И вслушиваюсь в Дух.
Я отстраняюсь от себя
И Музы плача печальные
И зрящие насквозь глаза
Возьму в проводники,
Пустыню жизни пересекая.
Не трону названьем мест,
Где судеб наших осталась тень,
И кровью записаны имена…
Но только одно мне ответь,
Царскосельская муза,
Зачем мы приходим сюда разлучаться...

Маслины и смоквы. Просветы и тени.
Шуршанье камней под ногами друзей;
Весёлые, сытые... С теми ли, с теми
Он столько прошёл по нелёгкой стезе?

Замедлили шаг. Вот гора Елеон.
"Не спите сегодня", - сказал тихо он.

Внизу под горой слышен грохот Кедрона,
Был воздух прохладен, беззвучна листва;
На лицах лежали и нега, и дрёма,
И словно не сказаны были слова:

"Побудьте со мною. Не спите сейчас.
Наверно последний мой близится час".

...Дорога из света и тёмных провалов...
Он слышал...

Сумасшедший, бешенный, бегал по улицам
и кричал, заглядывая в лица прохожих, «вы
меня бесите, чего кривите вы свои рожи?»
а те, просто от испуга, страха за свою жизнь,
откуда не возьмись, появлялся, а он лыби-
лся, улыбался, сам себе был рад, насмехал
ся, дышал перегаром в лица, задавал и ещё
один и тот же вопрос: «айз? или не айз?» а
прохожий отвечал в ответ, айз, айз, (мол п
ривет, и отвянь, где ты взялся, на мою голо-
ву дрянь), а лихой ...............: «не отпущу», (т-
унгус...

Султану сон приснился ночью…
С утра угрюм и мрачен очень…
О чём такой вещает сон,
Без толкованья ведал он.

Но за «соломинку цепляясь»,
Всё ж толкователя призвал,
В мечтании, чтоб тот соврал,
Что сон не в горесть, а на радость.

Поведал, хоть дрожали губы,
И слушал толкователь снов,
О том, что выпадали зубы…
Во сне остался без зубов.

Так, кланяясь султану низко,
Его тревогу подтвердил:
«Своих ты потеряешь близких,
Как бы Аллаха ни просил!»

Султан в печали остаётся...