Свободы

Свет пронзает дивный трепет,
Нежно душу теребит.
Колыханья милый лепет
Пламенем во льду горит.

Всё пройдёт, минуют годы,
Луч рассеется во мгле.
Сгинет прахом миг свободы
У вселенной на столе.

Растворюсь я неизбежно
В океане доброты.
Ласковой волной прибрежно
Очерчу любви черты.

Передумать. У школы, у входа
Повернуть, не пойти на урок,
Чтоб хлебнуть этой грешной свободы
И тревожный, и чистый глоток!
Что с того, что о реках России
Кто-то возле доски говорит,
Если, полная света и силы,
В сердце мальчика Волга горит?
Так водою манит она шалой,
Так хрустит она льдами сквозь тишь,
Что в пальто нараспашку, без шапки
По ручьям и снегам к ней летишь!
К ней, за парком пустынным блеснувшей,
Уносящей февральские сны,
Своим синим ключом отомкнувшей
Все зелёные двери...

Растворишься во млечном омуте
Петербургских белых ночей.
Струны луны вибрируют вермутом
И становится в сердце теплей.

Постоим на мосту над Невою,
И беломраморных львов
Ты погладишь холодной рукою,
Королева Розы Ветров.

~~~

Золотою иглой Петропавловка
В отражениях волн зазвенит.
Сны оближут церковные маковки;
Розовеет в тумане гранит.

Город Пушкина, Бродского, Цоя…
И на Невском БГ дом стоит.
Старый рок здесь до сих пор воют,
Хиппарь сверху бренчит и бренчит...

Душа болела и стонала,
Бывало радволась, играла.
Хотела плакать и смеятся,
Иначе ей в себе не разобратся.

Так чтож дадим свободы ход,
Прекрастной жизни хоровод.
Чтоб закружится но не пасть,
А мудрость мудрости стяжать.

Вселенских принципов свободы
Никто не в силах изменить,
И кто к чему себя готовил,
Тот в праве то и получить.

Во зле и грубости умерший,
Не веря в жизни тонких тел,
Не сможет ими распорядиться,
Получит то, чего хотел.

Его к материи потянет,
В плену которой жизнь прошла,
И воспарит над кучей хлама
Незримый сторож барахла.

Употребил года без пользы,
На пустоту они ушли.
Ступай же дух не просвещённый,
Туда, где ценности твои.

Ты верил в то, что жизнь конечна...

Я пройдусь по шеи губами,
нежной лаской прижмуся к тебе.
Залечу не зажившие раны в твоей израненой душе.
Прильну губами я к губам.
И язычком пройдусь по небу.
Я всю себя тебе отдам.
За пять минут твоей свободы.

О, мать! - Лик Неба лучезарный!
К твоим стопам несутся враз,
Явлённый нежностью томлённой
Мой ум, любовь и этот сказ.

Давным-давно, на белом свете
В наипрекраснейшем дуэте
Души и тела, в бытиё,
Явилось чуткое дитё.

Гуляла по полям, играла,
Ромашек сладкую пыльцу вдыхала,
Касалась нежною рукой
Душистых облаков в глади речной.

Любви заботливые руки
Малышку радостью кормили,
От разлуки оберегали…
И всё при-всё на свете знали.

И вот прелестное дитя
Окрепло, выросло. Шутя...

Я не буду спускаться на землю
Мне и в небе парить хорошо
Я останусь верен надежде
У меня не отнимет никто

Веру в звёзды и в дивное лето
Веру в ясный солнечный день
В океане лазурного света
Нежный бриз, - покровитель морей.

И в бездне бирюзового цвета
Я увижу прекрасный лик
Чудеса бесконечного света
Тот священный и радостный миг,

Как ступлю я на землю счастья,
Как душа запоёт звеня
И уйдут в небытие все ненастья
Дар,
Настоящей свободы,
Познаю я.

Где тот выход ведущий из пошлости дней.
Тот свободы глоток? Чистых дум вознесенье?
Обволок меня липкий бытовушности клей.
Заползает и в мозг, притупляя стремленья.

Я вгрызаюсь в траву перекошенным ртом.
Ногти землю рванули, слезы дерн окропили.
Прожит день! А, что в нем?! – Бесполезностей лом!
Сила без страсти, и страстность без силы.

Где тот выход ведущий к познанья раздолью
Меж людской закоснелостью, чернотою желаний?
Содрогнувшись – средь них протиснуться…
И соколом ясным – на...

Железные дороги, города.
Работа полная отврата, унижений.
Потерянные полностью и зря года.
И поиск выхода из безысходных положений.

Ты с вечера спешишь успеть к утру,
Успеть не опоздать на поезд, электричку,
Следишь за новостями вскользь и на бегу,
И ловишь ты надежду, как синичку.

Надежда ускользает, утекает,
Но держится еще за нить свободы,
И вера все ж живет не убегает,
Но «кошки на душе», как от плохой погоды.

Ты взглядом ловишь, ищешь,
Пытаешься понять, не по душе ли.
Но...