Свободная торговля

Моё становление шторму подобно:
То ввысь поднимаюсь, то в бездну лечу.
Паденье пугает и мне неудобно,
На гребне волны я остаться хочу.

Паденье страшит, поднимемся ль снова?
А вдруг ожидает нас вызов на штиль?
Но я в понимании к такому готова,
Готова проплыть ещё много Божественных миль.

Из бездны волна поднимается ввысь
И чувство восторга я ощущаю.
Кричу я: «мгновение остановись!»
Оно мне: «Держись!» И это я понимаю.

Мы движемся вместе – я и волна
На встречу большому экстазу...

Прилетают весной говорливые птахи,
И о дальних походах спешат рассказать,
Суетятся, строчат и танцуют на прахе
Отгоревшей любви, чтоб сначала начать.

Понимая тебя, и по–подлому, зная,
Что бескрылая птица - оседлая тварь,
Часто врут, не со зла, но, всегда окрыляют
Их рассказы, как байки, что веришь им, жаль!

Мы похожи, не только в свободном желаньи
Воспарить над землёй, словно птица в горах,
Невозможность, запрет - верный путь к прозябанью,
Не понять, не суметь объяснить на словах...

На юг улетают последние птицы.
Зимой ожидаю оставшихся дней.
И хочется, очень, немного забыться,
Уйти от привычных забот и скорбей.

Упасть на колени и умалиться.
Упасть на колени – прощенья просить,
За то, что есть желанье забыться,
За то, что нет желания жить.

А там, на улице, бездомный мальчишка,
А там, на улице, сотни ребят.
И жизнь для них жестокая слишком,
Но они в этой жизни чего-то хотят.

А вот сестра, свободная в мысли,
Свободно гуляет пространствами дней,
Не над моею...

Ночь темна. Кругом всё стихло.
Спать легли соседи все.
В окнах свет погас. Не видно в темноте.
Лишь одна сижу я тихо,
Не мешаю ни кому.
Стих придёт на ум, пишу я,
Забывая обо всём.
Лишь порою нарушает
Тишину в ночи глухой
Шелест веток. Ветер дует.
Осень стонет за окном.
Ночь темна и жизнь застыла,
Отдыхает город мой.
Во дворах собак не видно,
Птицы улеглись. Покой.
Тишина кругом такая,
С непривычки в ушах звон.
Стих на ум идёт свободно,
Благо ночь, покой и сон.
Спят усталые...

Время течет объективно, меряя версты судеб,
Люди идут по жизни, не зная, что с ними будет.
Каждый маршрут уникален, а карту не купишь в дороге
И потому так нам сложно ямы пройти и пороги.

Часто на трассе коварной можно встретить партнера
И, взявшись за руки дружно, идти наугад через горы.
Как бы хотелось вместе до финиша нам добраться,
Но в этой дороге времени так нелегко разобраться !

Друг твой поднимется в горы, а ты обойдешь равниной,
Без крыльев никто не сможет полет...

Он правил балом много лет…
Он многолик, он безобразен.
Тот, недописанный, сюжет
Стал поражающе опасен…

Слетают стаями ворон
Минуты, выросшие в годы.
Нагромождение времён
Сломало суть самой природы.

Раздроблен памяти сосуд,
Осколки в паутине, грудой.
И воронью опять несут
Дань теми, кто не верит Чуду.

Когда-то включенный отсчёт
Расширил, углубил изломы.
Над пропастью мостом растёт
Мираж для мира в сонной коме.

Но будет день, а может, час,
А, может, миг вздохнёт свободно...

Олимпийские боги мудры и прекрасны,

Олимпийским богам неведом голод,

Олимпийские боги коварны, опасны,

В сердце же у них мёртвый холод.

Олимпийские боги завидуют людям

Олимпийские боги погрязли в грехе

А погрязший в грехе свободным не будет.

И как ветру, им не летать налегке….

А вы знаете, как ночью к небу,

Нежно тянется трава,

Радуетесь ли солнца свету?

Видна ль неба синева?

А им эти радости открыты,

Они знают. Они верят,

Тайны главные сокрыты

Тем...

заносите
и пожалуйста осторожней
ставьте к стенке
теперь все свободны

много самых печальных песен
я сыграю на нем
мне угодно
быть капризною барышней в платье
что из бархата сшито по моде
и уж будьте любезны не врите
что искусство противно природе

там на кухне есть водка картошка
и селедка присыпана луком
заносить мой рояль было мукой
так утештесь хотя бы закуской
и игрою моих беглых пальцев
что разбудит в сердцах ваших нежность
да порой допущу я небрежность
от волнения все...

Теперь я свободна
И вовсе вольна
Я больше не скрою
Теперь не больна
Я вижу у мира не одна сторона
Хлебнула я рюмку счастья до дна
Ты не поверишь
Она для меня
Стала как вдох среди пепла огня
В котором наверно горела и я
Однако горела в неволе хотя
Сама этот путь избрала
И жизни урок для себя извлекла
Теперь мне открыта другая глава
В которой нет строк для печали и зла

Пришла во взвод посылка Пете:
Печенье, яблоки конфеты,
Кисет махорочки от Деда,
Чтоб покурить после обеда,
Медок душистый от Бабуси
И, ко всему тому – полгуся.
Ну, как гласит закон армейский,
Решаем сей вопрос житейский
По-братски, просто всё – на всех,
Беду ли радость, горе, смех.
Тут наш Петро не растерялся: -
«Давай, ребята, угощайтесь!
А сам, скорее за письмо,
Вот что гласит ему оно:

«Внучок наш милый, Петя, здравствуй!
Привет тебе от нас с Настасьей,
Да и от всех друзей...