Свет истины

Уже недолго ждать осталось,
Всё переменится, поверь.
Падёт упрямая реальность,
И мир иной откроет дверь.

Тот мир есть истина реалий,
Ему нет края и конца.
Мир о котором мы мечтали,
Он есть,он замысел Творца.

Падут религии,которых,
Боятся люди как огня.
Восторжествуют разум,воля,
И будет ночь светлее дня.

Последний шаг навстречу Богу,
Закрой глаза и не смотри.
К нему ведёт одна дорога,
Дорога истинной любви.

Где Истина, скажи? В красотах ли природы,
В любви ли матерей, столь жертвенно-святой,
В правлении ль царя, скрепляющем народы,
В мужицкой ли душе, открытой и простой?

Мой брат, отринь пути, что нам мостит лукавый,
Чья смертная стезя давно предрешена.
Доподлинная суть и Истины, и Славы
В Евангелье святом навек заключена.

В Отеческом дому обителей довольно,
Пером не описать те дивные места.
Пусть будет нам в миру и голодно, и больно,
Но уготован рай для верящих в Христа.

Я домой пришел с работы.
Ты с порога мне орешь...
Смажешь дверь, чтоб не скрипела,
Шкафчик опосля прибьешь.

Вынесешь попозже мусор
И побриться не забудь.
У меня одно желанье...
До кровати, как-нибудь.

Нарезаешь ты задачи,
Как в строительстве прораб.
За день пыли наглотался,
Как с фазенды черный раб.

Хочется любви и ласки
Молодой моей жене.
Я задумался над фразой...
Может истина в вине?!

Знать истину сию не грех,
Когда бывает вольно –
Счастливой быть иль – мало всех,
Иль… одного довольно!

Я мыслю. 
Я не железо.
Я не Скорсезе. 
Значит, мыслю примитивно. 
Невинно. 
Кто-то скажет: 
Кто-то любит играть 
В прятки 
Переворачивать 
Испепелять, озадачивать. 

Я же 
без условно  
виновна. 
В своей невинности. 
Просто нет тонкости, 
Броскость, неловкость 
и немного печали. 

И даже если нет  планет, 
если мыслимое мной  — пустота, бред. 
Если нет истины,  
все может быть просто немыслимо.  

Потому что даже если меня  нет, 
посмотри, 
я есть. 
Я здесь есть. 
Я...

Дымкой розовой в голубое
Пролилась и застыла заря,
Сердце смутное, нас с тобою
С невозвратным впервые миря.

Ну, а если вдруг будет невмочь,
Тишь сметёт твою вихрем странным,
Над руинами вспыхнет ночь
И залижет мерцанием раны.

Вот плывёт над рекой луна
И в ней сны колдовские полощет
Там, где тени и полутона
Мне судьбу свою видеть проще.

Я конечно немного мистик,
Раз к мечте обозначив путь,
Продираюсь сквозь заросли истин
У которых нездешняя суть.

Одиночеством душу неволя...

Я в солнце смотрел долго слишком,
Глаза его свет выжег мне.
На помощь я звал, мир не слышал,
Бреду средь слепых в тишине.

А в спину мне дышат надсадно,
Идущие следом за мной.
Не бьют хоть в неё и то ладно,
Нас много, незрячих душой.

Идёт впереди полузрячий,
Считая, что всё видит он.
Считая, что свыше назначен,
Царём и его место трон.

Здесь истинно зрячих немного,
Слепые распяв их, убьют.
А лет через сто сыном Бога,
Молитвою льстя, назовут.

Не видят ослепшие света,
Но...

У истины есть враги?
Солнечное затмение
Длилось недолго.

У истины есть враги?
Смотрю из иллюминатора:
Луна в объятиях Солнца...

Бог создал этот свет,
Чтобы понять стихи.
О, нет, я не поэт
Под деревом Бодхи.

Я не творил стихов,
Оставив между строк
Тела черновиков.
О, нет, я не пророк.

Лишь истина вокруг
До окончаний звёзд.
О, призрачный мой друг,
Ответь на мой вопрос:

"Кто призрачные мы -
Черновики Богов,
Страдающих от тьмы,
Или тела стихов?"