Сверлильный станок

Безвременье… ты не придешь, я знаю.
Мне все об этом говорят.
Но слезы, будто чаек белых стая,
Отказываются это понимать.

И сердце с разумом идут по разным тропам
И ярость, злоба, душат все внутри…
Но час спустя пройдет и снова…
Представлю, что рукою гладишь ты

Меня…как маленького кыса…
Как светлую и чистую любовь…
Как счастье, радость, стоя у порога
В мой дом, что ждет тебя со мной….

Но тишина на лестничной площадке.
И лишь в инете вижу я тебя…
Ты не со мной, с другими, легче...

Все только озарялось
И озеро и луг
И в полусонной дымке
Кружился легкий пух

Все к свету пробуждалось
И клевер и лоза
В ликующее утро
Влетеееела стрекоза

А в перламутре крыльев
Озерных гибких фей
Волшебно преломлялось
Сияние лучей

Стремительно взлетая
Тропинки бороздя
Спугнув лимонниц стаю
Ле тееела стрекоза

И матовые окна
Ее нездешних глаз
Тоннели параллелей
Вместилища пространств

То странно замирая
То над водой скользя
Посланница из рая
Летееела стрекоза

И от...

Нас преследуют, это мы знаем,
Пули ищут свинцовые нас,
Кружат вороны медленной стаей,
Карауля последний наш час.
Мы проходим тропинкой отвесной,
Избегая облав и сетей;
Мы, рискуя, проносим над бездной
Наши жизни и жизни детей.
Кружат вороны ниже и ниже,
Им понятен наш дерзкий маршрут:
Нам бы только к вершинам поближе!
А вершины, мы знаем, спасут!
Высота защитит наше стадо
Силы нам обновит, холодна,
Высота - это наша отрада,
Крепость нашей свободы она.

Я выражаю намерение
Научиться любить людей...
Будто они - прелестные,
Как стая лебедей,
И в них энергия - пресная...
Я желаю любить людей.

Ноябрь приветлив,
Ноябрь игрив.
Качаются ветви
Задумчивых ив.

А вьюга намедни
Устала сама.
Отчаянно медлит
Шалунья-зима.

Сердитая стая
Пугливых ворон
Летит, проклиная
Ноябрьский звон.

Но голос их мерзкий
Растаял вдали,
И радует сердце
Прохлада земли.

Ноябрь приветлив,
Ноябрь игрив.
Качаются ветви
Задумчивых ив.


14 ноября 2005

Шагает по миру косматая тварь.
Крушит системы, глотает бумагу.
С видом таким, как будто бы царь.
Осталось ей вскинуть "зигу-загу".

Ломает людей, ускоряет приход
Чёрных, чёрных дней.
Кто под руку с ней - тот лучше живёт.
Кто хуже - раб очередей.

Эй! Человек! Поднимай зад с дивана.
К станку беги, как к отцу.
Иначе урОженцы Таджикистана
Продадут тебя продавцу.

Улетают птицы на рассвете
В голубую призрачную даль.
Мне не надо вовсе быть поэтом,
Просто я хочу забыть печаль.

И порхнуть, как птица в эти дали
Позабыв, что душу гложет мне.
Не хочу счастливые, чтоб знали,
Как я жил и как живу на дне.

Без любимой, без друзей – подруге,
Никогда души не открывал.
И не плакал на плече у друга,
Что меня как брата уважал.

Не хочу быть больше одиноким
И летать за птицами в мечтах.
Знаю я, что людям таким многим
Трудно быть в тени и при свечах...

Сидят вороны на заборе,
И тих с утра безлюдный сквер.
Весь мир со мной сегодня в ссоре,
А день осенний хмур и сер.

Как я, не спал день этой ночью.
Как я, под утро уснул он.
И просыпаться день не хочет,
В тумане зыбком словно сон.

В тумане день — седой, лохматый,
И мокро-грязный словно бомж.
Что был собой хорош когда-то,
Теперь на всех чертей похож.

Чтоб этой грязью в нём не жить,
Пройду я сквозь него не споря.
Я не хочу подобным быть,
Вороне чёрной на заборе.

Сидеть...

В жемчужных облаках рассвета,
Едва затронутых румянцем,
В другую, теплую часть света
Стремились птицы в грустном танце.
А крики их в просторе свежем
Так ненавязчиво звучали,
Отчаянно-протяжно-нежные,
От безысходности печальны...
И эхом гулким отзывалась
В сердце тоска об уходящем
И в облака за стаей рвалась
Душа о юности скорбящая.

В эту ночь я снова вспомнил,
Как служил на Балхаше.
В первый раз девчонку обнял,
Что была мне по душе.

Воздух тот, степей раздольных,
Что вдыхал я по утрам.
И шакалов стаю вольных,
Плач их дикий на ветрах.

Как у озера мечталось
И по дому и родным.
А волна мне улыбалась,
Словно скалам золотым.

Не забыть мне те два года,
Что отдал я для страны.
Не жалел, что не был дома
Без родимой стороны.

Там жилось намного легче
Был покой и штиль в душе.
Здесь без той девчонки скучно...