Свеча не гаснет на ветру

Осень резко закрыла мольберт,
Многоцветье стирая рукой.
Ива ветви сплетает в мольбе,
Наклонясь над притихшей рекой.

Сбросив под ноги платье-красу,
Беззащитна стоит в наготе.
Лист последний держа на весу,
Захлебнулась в своей немоте.

Гаснет грома ноябрьский раскат,
Индевеет к рассвету трава,
В сером мареве умер закат...
Холод властно вступает в права.

"Игры в шпионов" -
слегка надоели...
Дождаться, как в офисе - гаснет свет.

И тайными тропами,
мы по морозу...
Прорвемся в - души лазарет.

Опасность пугает,
опасность манит...
И вдруг, лязгнет ключик в проеме!

Во взломе нас сторож
с тобой обвинит
И матом разящим прогонит!!!

блеклый след
попрощались. гаснет в ладонях
твой запах

Мечта сгорела в слезах
Ты хлопнув дверью ушёл
За дверью ветер стучал
и дождь тоскливый пошёл
А я сижу за столом
в моих глазах пустота
И только дым ветерком
режет пустые глаза
Глаза рождают слезу
Слеза сгорает в мечтах
и лишь тебе одному
не превратить меня в прах
А я сижу за столом
и сигареты курю
Я не курила никогда
Но ты ушёл, а я не сплю
Сон застывает в огне
Дремлет тоска в тишине
и тёмным небом в окне
ты отражаешься мне
Но я тебя не люблю,
хотя привыкла к тебе
И тяжело...

Если хочешь, я любовью поделюсь.
Как горбушку, поломаю пополам.
Где грустил унылый минус, будет плюс
Снова мило улыбаться зеркалам.

А стемнеет, разведу огонь в груди.
Не сгорим, так закалимся сгоряча.
Если ждет нас злая стужа впереди,
Не погаснет на ветру моя свеча.

Добрым утром спозаранку одарю,
А на завтрак – поцелуев кутерьма.
Ах, как сладко целоваться поутру,
А потом вдвоем с тобой сойти с ума.

Если хочешь, я любовью поделюсь.
Мне не жалко и, конечно, по плечу...

Лабиринты, ходы подземелья.
Мрак... Молчание мертвой реки.
Только шлепанье камнепаденья,
да дрожанье уставшей руки.

Только мысль: не уснуть,
не упасть,
обойти, победить, обыграть
черной магии жуткую власть!

Выдыхается, гаснет мой факел,
утомленный годами борьбы...
Но я чувствую Солнечный Ветер:
где-то рядом Свобода и Ты!

Коль вопреки всем законам
сутки не гаснет заря,
и где-то там, за Плутоном,
звездные плещут моря,
коль на серебряной глади
тихо журчащей воды
солнце, как школьник в тетради,
блики рисует свои,
коль соловьиные трели
в шелесте листьев слышны,
знайте, что вы повзрослели
и влюблены!.. Влюблены!..

Над городом опять всю ночь и до утра,
звенит, не уставая, музыка печали.
Музыка печали.

И звезды мерцают и дрожат,
как будто бы они замерзли иль устали.
Как будто бы они замерзли иль устали.

А город крепко спит.
Ведь за день все устали.
Ведь за день все устали.

А над городом звенит,
ночи напролет, музыка печали.
Музыка печали.

Но вот в окне огонь горит.
И кто-то в городе не спит.
И пишет ноты и стихи музыки печали.
Музыки печали.

Но кто-то в городе не спит
и пишет ноты...

Четыреста километров назад я был занят этой игрой.
Наверно, можно было и вплавь, но я был занят этой игрой.
И помнит генеральский Кавказ, как я был занят этой игрой.
Дорогая, прости, что я – пасс, и что был занят этой игрой

Дорога чиста и пуста, но я занят этой игрой.
И все мы собрались домой, а я занят этой игрой.
А жизнь не сложней, чем пасьянс, и я занят этой игрой,
И пара удивительных глаз занимается вместе со мной.

«Дорогая, ты погляди: я занят игрой» –
Говорил ей, чуть-чуть...

Этой ночью мне глаз не сомкнуть!
Черной кошкой скользнет по стене
Моя тень, в сумрак путь
Вновь отворяя мне.
И по лунной дороге в даль
Танцевать ухожу в темноте.
Не царапает душу печаль
В тихой сумрачной пустоте.
Вижу город сквозь пелену.
Кошкой дикой к стене прильну – затаюсь.
Встретив в сумрачном мире иных,
- Не боюсь! – я твержу, прижимаясь к стене,
Вновь вопросом одним задаюсь:
- От чего их так тянет ко мне?
Сбросив в сумраке свою тень,
Я от них убегаю прочь,
Но иные приходят...