Суть времени

Цифирей ряд от единицы до нуля
Рождён желаньем Истину постигнуть.
Но мыслями цифири теребя,
В суть Истины не сможешь ты проникнуть.

Сведи пространство мыслию до точки
И, может быть, узришь явлений суть,
Поймёшь, что тело – только оболочка,
И дальше духом ты продолжишь путь.

А там, в иных мирах, иные сферы,
Привычного для тела там уж нет.
Но это всё есть Жизнь, а не афёра,
Хоть видится иначе Жизни свет.

Пугаться нового – питать свои лишь страхи.
Пускай, неведом путь перед тобой...

Нет лица под псевдонимами,
В именах лишь, сути нас.
И хоть как назвавшись, ими мы,
Будем после и сейчас.

Имя скрыв или стыдятся,
Иль стеснясняются их сути.
Но нам с нею не расстаться,
Всех, ведёт к ней жизни путь их.

Псевдосуть за псевдонимом,
Пушкин, Лермонтов, Есенин.
Не скрывались под ним, был им,
Суд не страшен чужих мнений.

Псевдонимом как забралом,
Можно лишь лицо закрыть.
А того, чем душа стала,
Под него не поместить.

Сила Рода в нашем имени,
И его по миру путь...

Нас встречают, по тому как внешне выглядим,
Как одеты мы и как мы говорим.
Лишь поверхность, у всего на свете видим мы,
Может полное, казаться нам пустым.

Мы под формою, не видим содержания,
И не ведаем, в нас суть себя самих.
А избрав себе в дороге путь познания,
В нём теряем нас, среди забот мирских.

По поверхности, во всём лишь по поверхности,
Скользим взглядами и глаз мы, и умов.
И глубь знания, и сути нашей мерности,
Не поймём мы, мыслью плавая меж слов.

Ограничен мир в...

Как болота топь, рутина быта,
Затянуть стремится с головой.
Меркантильной сутью ядовита,
Монотонна, мелкой суетой.

Скуки серость кислоте подобна,
Разъедает суть души до дыр.
И она, знать счастья не способна,
Весь в пустотах, в ней холоден мир.

Но во всём есть плюс и дел рутину,
Проклиная в буднях, их с тоской.
Вспомнят люди в тяжкую годину,
Назвав счастьем, тихих дней покой.

И чем клясть напрасно серость будней,
Лучше делу, жизнь в них посвятить.
И в успех, откроет двери труд...

Ночная в декабре или июле, а может в мае или где ещё? расплавит, растворит, сочтется или не так, (расплавится упрется оргазма суть или затишья, где лоб, где темя иль затылок растерзан или скроен, сшит, или не так - сознанья бит,...... )
за два небитых пустозвона, жанглера суть его порыв из ничего, где гной нарыв, здесь, о любви и снисхожденье к тебе, к нему или ко всём, а впрочем ерунда, никчёмность, пустое, полное в нуле - родиться стих тебе и мне, (любви покорности не будет лишь похоть...

Дождь февральский так благостно нежен,
Так изыскан и так силен,
Принеси нам с собой надежду,
На доступность иных времен...

Тех времен, где мы вместе по снегу,
И по лужам опять бредём...
Не подвластны времени бегу,
Не подсудны молве времён...

Черепицей краснеет крыш,
На фасадах домов цветы.
Мой невыдуманный Париж, -
Воплощенье моей мечты.

Здесь на перекрестке времен
Отпечатаны судеб следы.
Город этот навек обречен
Жизнь любить и не ведать беды.

Воздух Парижа меня пьянил,
Вдохновлял и сводил с ума.
Я по улицам этим уже ходил
В раннем детстве, читая Дюма.

Вот бы времени вопреки,
Крутануть веков колесо.
Повстречать на набережной реки
Пикассо и Марселя Марсо.

Может быть в предрассветном тумане,
Отрешенно взирая...

Написать о любви не --- возможно. Как бред,
Благоухающий Кристиан Диором,
Как выпрыгнуть из-под колес несуществующих карет
Или запеть одному - хором.

Есть чуть давящий спазм посредине груди.
Эта опухоль - жизнь изнутри, как лисенок наружу,
Проедает меня, оставляя меня позади.
Я стою опустевший,
Выпустив душу, -
А она, словно тень у романтиков,
Выбирает свои пути.


***


Уходишь. Провожаю.
Раздерну шторы. Пять утра.
Мне тебя жалко.
А ты одежду, как ноты с пюпитра.

Да...

сколько времени вытекло
в ожидании
в никуда

сколько музыки выпито
не пережить

и через собственный труп
не перешагнуть
легко

в фотоальбомах кострище и пепел
я выбрасывался в кадры как в окна
неожиданно
пробьет череп навылет
слово
выстреленное
из дула

ни для кого
длить
дни
на грани бессмысленного и озарения
словно беречь огонь
верой Весты
надежды ради
а вдруг кто-то ждет впереди?
(рождает из будущего – меня)

с дождями литься на лица
и с музою
ночи коротать...

Медленно таяли звёзды во мгле ночной.
Тьма наступала решительно, неотвратимо.
Люди дрожали от страха, воняло войной.
Девять драконов летели над городом. Мимо.

Девять драконов, чья сила стихиям ровна,
Чья шкура прочней, чем доспехи из стали.
Их боялся король, их боялась страна.
Уже мёртвые в пропасть упали.

Вдруг куда-то луна испарилась с небес,
Городские дома задрожали.
Великанов толпа и Ярун - полубес
От кого-то куда-то бежали.

А хранитель ворот несговорчивый сфинкс,
Тот, что...