Сушь

В желтизне увядшего листа
я читаю словно по ладони:
безмятежна юность и чиста-
у надежды своенравны кони.
Только вот дорога непроста:
спуск, подъем, изгибы, отвороты
и любовь распята без креста-
в безрассудстве веришь в привороты.
И не раз предательство в пути
начинаешь принимать как норму,
и себя трудней всего найти:
ведь теряешь все- не только форму.
И морщинки вкрапывая боль,
отражают естество- не душу-
обратишься к Господу:"Уволь-
не хочу топтать такую сушу!"
Обратишься к...

Может есть она исконно русская горечь:
не иссякнет фонтан- из него в раны соль
и свобоу опять продолжают неволить-
так веков испокон предначертана роль?..
Может есть она исконно русская боль-
тело вздрогнет, но мучают нежную душу-
Богу взмолишься:"Царь наш небесный, уволь!"-
тянет ввысь, но все топчешь забытую сушу...
Может есть она исконо русская доля-
в нищете нищетою прикрыться от срама-
до беспамятства пить, зная, призрачна воля
и рыдать:"Ну зачем родила меня мама?!."
Может есть...

Сейчас и только здесь –
Локальна суть живого:
Тогда и где-то там – живое, но не это.
Рождение – суть весть,
И с каждым новым словом
Реликтовую мглу жизнь наполняет светом.

Свет этот не слепит,
Не сушит, не сжигает,
Пронизывает он связующую бездну,
И весть за битом бит
Мгновенно достигает
Иных живых миров любых окраин звездных.

Взгляд поднимая ввысь
И устремляясь к звёздам,
Живое о живом с живым ведёт беседу,
Покуда бьётся мысль,
Пока ещё не поздно
И есть, о ком узнать, и...

Пускай судьба играет с нами в прятки,
Пусть ветер свищет, или снег идёт,
Пускай сердца, что превратились в тряпки,
Забудут о биение былом.

Пускай листва, опавшая с осины,
Укроет душу, невзначай,
Когда не видно суши,
Намного легче думать о воде.

Пускай кинжалы странные,
Терзают наши руки,
Пусть взгляд метается то вверх,
Иль может вниз,

Пусть мимолетно всё колышет ветер,
Прошедшей молодости звездный снегопад,
Пусть невпопад метаются рябины,
На позабытой плоскости весны...

Настанет ад, когда умрёт любовь,
И мир рекут беспечные народы.
Но об отмщенье пролитая кровь
Воскликнет. И осколки небосвода
Обрушатся под ноги… Океан
Восстанет грозной силою на сушу.
И в каждом слове заключён обман,
И задохнутся ищущие души
Вне Истины… И будут обвинять
Во всех грехах безжалостно друг друга,
На Суд надменные надменных станут звать,
И всяк порок обрядится заслугой,
И с неба будет сыпаться земля…
И близкие друг друга не узнают,
Разъединённые, что стадо...

Уходят в море быстрые ладьи,
Их женщины в молчанье провожают.
Летят над миром волосы твои,
Когда в прохладном небе звезды тают.
Да… Накопилось в мире много зла.
В нём жить под силу разве что титанам.
И миром править, и вершить дела,
Да слишком часто ноют раны.
Качается у пирса твой фрегат,
Треща, в шандалах оплывают свечи.
Пройдем сквозь сеть расставленных преград…
Но время – дверь, а стрелки – вечность.
Холодный ветер северных морей
Рвет паруса и убивает душу,-
Я...

Надоело мне землю топтать,
Шаг за шагом свой путь вымеряя.
А не лучше ль все разом послать,
Соблазнившись воротами рая?

Постучать не составит труда, -
Нужно только чуть-чуть безрассудства;
И... прощайте тогда, господа!
Извините меня за беспутство.

Но я жил, я старался, как мог.
Я пытался поймать птицу счастья...
Но исхоженных мною дорог
Не хватило, чтоб с ним повстречаться.

И теперь мне дорога одна...
Или кто-то спасет мою душу?
Если сжалится жизни волна,
Вынося, что...

В далеком детстве, в старой книге
Прочла мне бабушка слова,
Что время черное настанет,
И ангел зла придет суда.

Земля вся будет в паутине,
Что друг на друге будем жить,
Железных птиц полеты в небе,
А в стенах черти говорить.

Покроет сушу черный саван,
Цари народу будут лгать,
Ворье без принципов допустят
И будут вместе воровать.

Кудесник видел дальновидный
Плохие виды сквозь века.
Доспехи Дьявол покупает,
А после бьет наверняка.

Заблудшими руками строит
Жестокий ад...

Серое солнце кусает за плечи,
Иглы сомнений в пугающей встрече.
Траур ворон в пустоте ожиданий.
Серебряным сердцем картонных желаний
Я добавляю в чашу сомнений
Обморок мысли людских сожалений,
Бесится вечность, плюётся веками,
Сушит умы и сознания годами,
Перегрызаю горло надежде.
Теперь я один, одинок я был прежде.
Я жив и привязан к земному хождению,
Но это терпимо, чуть – чуть и забвенье
Протянет ко мне свои бледные руки
И я погружусь в мир сладостной муки.

К Богу, словно плотвичка к проруби,
Я плыву подышать. А мне бы
Стать хотелось почтовым голубем,
Чтобы связывать землю с Небом.

О Христе возвещаю издали,
Растопить не пытаясь льдины.
И плыву я к конечной Пристани
Лишь с охапкой зелёной тины.

Тошно жить мне в спокойном омуте,
Плавники распрямив по течению.
Щуки, окуни – плавать могут те;
Я ж – к полёту имею влечение.

Хватит, выбраться надо из льда брони!
Пусть на суше пути нелёгкие.
Надоело дышать мне жабрами,
У меня ведь ещё...