Сущий

Но не всякий вглубь веков зрящий
Примет сутью – что мечта мнима.
Пращур мой – от рода зверь-ящер,
А твоя родня – дельфин-рыба.

Часть стихии нам двоим суща,
В ней приятны и легки игры.
Но моя судьба – быть ждущим,
А твоя – решать кого выбрать

Из того, кто видим лишь спяще,
Как невзрачная на вид глыба.
Знает вольность ветра зверь-ящер,
Своенравность вод – дельфин-рыба.

Жить спокойно, без страстей, скучно,
Как и в спорах – кто в любви первый,
В миг, когда меня...

Одной единственной и абсолютной верной
На свете точки зренья, к счастью, нет.
Вернее есть, но это – точка Бога,
Которая и в атоме своём
Содержит все возможные моменты
На всё, что существует в данный миг
Со всех наивозможных точек зренья
Всего на свете вечности самой
Всё знающей о вечности мгновений,
И создающей каждый миг судьбы
Со всею полнотою бесконечной;
Которой нужно бесконечное число
Всех языков для выраженья сути
Мгновенья своего, что существует
Всего мгновение мгновения...

Он держит душу руками,
и пальцем давит на грудь.
Всеми управляет богами,
а в жилах его течёт ртуть.

Шагов не слышны его звуки,
крадется беззвучно во тьме.
Все жертвы его близоруки,
в их слабом живет он уме...

Сеет он смерть и раздоры,
он сотни имеет имён.
Мужам выносил приговоры,
плач музыкой был ведь их жён.

Он слышал залпы Авроры,
и на Карфаген римлян вёл!
Жуткие учинял он поморы,
интрижки он хитрые плёл...

Он сущее Зло, он опасен
сжигает тебя изнутри...

Пространство дома. Бежевый уют
заполнен утром птичьим раговором,
рояль насмешливый в углу и Васька-плут
чириканье считают сущим вздором!
Все как всегда, две чашки, сыр и хлеб,
ленивый завтрак, запах кофе, по карнизам
расселись голуби и королева Мэб
Шекспира будит. Море свежим бризом
вдувает в легкие страны поток известий,
машины фыркают, кричит лихой сосед:
"Красавица!"- с изрядной долей лести.
Дороги, пробки, солнца яркий свет...
-Ты где? -А ты? И север с югом спорят
о глупостях, о...

Пишу вам друзья, пишу всему миру,
нам вместе будущее строить суждено.
Сплотившись мы построим стену,
заслоном против слабости людской.

Внушать, зомбировать, насильственно эксплуатировать,
пером в история глава занесена.
Нет смысла больше имитировать,
свободу в рамках приличий и стыда.

Эпоха борьбы за господство,
затмила разум в переделе мира на земле.
Высокие чины прикрившись благородством,
лукаво усмехались, законы принимая для себя.

Народ поддавшись на влияние,
был...

Осень память пробудила,
Сердце стало вспоминать:
Как любила, как забыла,
Как влюбилась я опять.

Все прошло, и все осталось
В сердце, в памяти, в душе –
Осень нынче подсказала
Жизни прожитой сюжет.

Погружусь в воспоминанья,
Возвращусь в былое я:
Лета теплого дыханье,
Какофония огня,

Света, ветра и ненастья,
Проторенной целины.
Много горя, много счастья
И желанные плоды.

Дальше, глубже: слезы, счастья –
В памяти водоворот
Осень (сущее напастье)
За собою увлечет…

Осень...

Беснуется ведьма-метелица,
метелкой стучит по стеклу.
Завидует сущим безделицам:
уюту, покою, теплу.
Завидует кошке, мурлычащей
на старом комоде, в углу.
Завидует девочке, хнычащей
в обиде на мяч и юлу.
Завидует людям, смакующим
кирпичный дымящийся чай,
словам непонятным, чарующим,
оброненным так, невзначай…

Устала метаться по городу,
в который трескучий мороз
свою белоснежную бороду
из леса сушиться принес…

I.I. Однажды в единое части слились,
Сквозь борьбу меж собой и единым.
Миллионы небу кричали явись
И стань среди нас явью неповинным.
I.II. Родившись в истоках чудесного рая
Мальчик индийский, сбежавший в Тибет
Выучил всё, что можно, играя
И также, играя, нёс единый нам свет.
I.III. Единое чудо в борьбе двух религий
Не увидел никто. И новое в старом,
Путь сквозь сердца без рангов, отличий
Окреп в дыханье едином, одном.
I.IV. Окрепшие ветры не сломлены в духе.
Сердца...

Шесть дней! Одних шесть дней, не очень много,
Всего лишь простирались перед Ним,
Но в них вложилась целая эпоха,
Ждал Иисуса град Иерусалим.

Стремился Иисус из Галилеи
Попасть в Иерусалим в святые дни,
Встречали праздник Пасхи иудеи,
Мессию ждали и Царя они.

И в первый день пасхальный опресночный
Ученики, оказывая честь,
Вопрос задали Иисусу срочный:
Где пасху будешь ныне с нами есть?

Начался день, и было ещё рано,
Ученики заботились о том,
И Он послал Петра и Иоанна,
Найти...

Лощённый стих снисходит к сущей прозе -
к солдатскому корявому стиху:
"Бонжур, мон шер… Бокал вина? Ну, прозит…
Я слышал вас… Скажу, как на духу:
неплохо, сударь, а порой — так даже…
Еще бокал? Оревуар, мон шер…"

Уходит он — сановен и вальяжен,
а стих солдатский — снова под Панджшер,
туда, где снова — пули и снаряды,
где пыль и рокот войсковых колонн.
Уходит к тем, кому он нужен — рядом,
в одном строю…
Ну, не идти ж в салон…