Суровый

Мне вернуть бы лет так, двадцать,
А быть может просто десять,
Хорошо, если хотя бы, пять годочков скинуть мне.
Да и года вобщем хватит.
Ну а если сбросить месяц,
Или возвратить , всего лишь,
Мне вчерашний серый день.

Чтобы встретиться с тобою,
Вновь увидеть эти руки
И вкусить губами губы,
Раствориться вновь в тебе...

Но суровый доктор Время,
Тот, что лечит все болезни,
Излечил твою любовь.

Ты сидишь теперь с газетой,
Смотришь россиян победы.
И не хочешь возвращаться
Ни на...

Мы знакомы с тобой уже вечность.
Не забыть эти дни никогда,
Незаметно пять дней пролетели,
Утекли, как сквозь пальцы вода.

Я запомнил, как всё это было…
Среди серого скучного дня
Неожиданно ты позвонила
И сказала: “Привет! Это я!”

Мы с тобой говорили так мало…
Разговор тот я в сердце храню!
Напоследок ты тихо сказала:
“Я попозже ещё позвоню…”

Но шли дни, календарь отрывая…
Старый клён уже весь пожелтел.
Каждый раз на звонок отвечая,
Я твой голос услышать хотел.

Стрелка...

Я живу независимо вроде бы,
Но покоя мне мысль не даёт:
Притяженье небесной Родины
Побуждает в высокий полёт.

Это чувство особенно сильное,
Когда с севера ветер ревёт.
Если слышу дыханье могильное,
Край желанный пред взором встаёт:

Город вечного прославления,
Город жизни. – Туда я стремлюсь.
И смертельного дуновения
В час суровый не убоюсь!

Ведь, внимая Христову учению,
Мне телесной «квартиры» не жаль,
Потому что духовное зрение
Устремляю в бескрайнюю даль…

Там...

Мы перестали ждать любви,
Суровый быт стер подлинные чувства,
Где есть смесь правды и вины,
И прагматизм, и безрассудство.

И не болят рубцы на сердце,
И жизнь вошла в привычный ритм,
И Им не хочется согреться,
И Их ковчег «не лыком шит».

И как-то все банально, просто:
Не слышать музыки шагов,
Не быть довольным «горьким» тостом,
Где стоя выпьют «За любовь!»

Не быть готовым к приключеньям,
Не думать вместе в унисон,
Не предавать словам значенья,
Все время видеть тот же сон...

Дождь гуляет по улицам серым,
Землю дождь поливает слезами.
Что могу для тебя дождь я сделать,
Чтоб не плакало небо печально?

Обращаюсь я к ветру с мольбою:
"Разгони серых туч легионы"!
От страданий небес мне так больно,
От неистовых молний и грома...

На душе что-то стало тоскливо,
Дождь тоску умножает мгновенно.
Что же ветер ты ждешь терпеливо?
Что глядишь так на все упоенно?

"Ну, послушай же сжалься ", -прошу я
И земля вся промокла, ну хватит...
Гром сильней с каждым часом...

Розовые розы - красивые цветы.
Манят нежным цветом
Их принёс сегодня ты,
Для меня купил их где-то.
Красных роз ковёр багровый
Для меня вы растелили.
Ваш печальный взгляд суровый,
Вместо губ им говорили.
Пара белых хризантем,
Для меня ты их купила.
Их не дарят в этот день,
Но ты так меня любила.
Вот тюльпаны ароматом
Заполняют всё вокруг.
Кто-то плачет только взглядом,
Кто-то плчет уже вслух.
Вот венок лежит красивый,
Вечной памятью подписан.
Вот и памятник массивный,
Моим...

Купил Кабак притворной славой
Ну что ж и это не впервой
Грешу бессмысленной забавой
И как всегда кляну запой

На дне стакана созерцаю
Сгоревших ангелов в вине
Омар Хайяма вспоминаю
И греков истина в вине

Но холод севера суровый
Ложе южанки не родня
А спирт безверия сучковый
Мне лекарь и душе судья

Он не нектар эфира моря
С ним эйфория коротка
И в девяносто крепка доля
Морозит грудь огнем дыша

Допив бутылку до остатка
У злости трезвость ох сильна
С рассветом без любви...

Твой голос до боли печальный
Никак позабыть не могла.
И даже на твой День Рожденья,
Я слов найти не смогла.

Зачем грустишь ты напрасно?
Обиду в душе затая.
Ругаешь себя постоянно.
Ведь знаешь, что все это зря.

Зачем себя судишь так строго.
Суровый вершишь приговор.
В тебе ведь волшебного много,
А в мыслях твоих часто вздор.

Не смей, не суди так жестоко.
Не смей никого ты судить.
Ведь сказано в Библии строго -
Обиды сумей позабыть!

Ведь было же много счастья.
Зачем...

Хлестала ночь и плети облаков
Над кораблем спешащим издевались.
Сбивая с ног уставших моряков,
Но руки на штурвале оставались.

Холодный неприступный океан,
Раскидывая белые зарницы,
От шторма был безудержен и пьян.
Корабль метался раненою птицей.

Суровый шквал, что треплет паруса,
Накинулся всей силой неземною.
Молитв, увы, не слышат небеса,
Сокрытые ревущих вод стеною.

Беззвучный крик, треск рвущихся снастей
И вновь исчез товарищ за кормою,
Четвертый день мы ждем дурных...

Ах, собрать бы мне с липы пахучий медовый оброк,
А потом на гречихе продолжить своё бытиё.
Затянуть бы на шее печали суровый шнурок,
Да повыдернуть жало из крепкого тела её!

Но всё лето дожди и я ем только падевый мёд,
И за собственным счастьем лечу, как воровка пчела.
А всё больше с полыни - то грязный, то горький налёт,
С бузины, с белены, со проклятого всуе вчера.

И удачник, отведав моё, говорит - « не фонтан!»
Неудачник совсем, тот ликует - «почти как халва!»
За осиную талию...