Суровый край

Боюсь, что формат публикации не позволит разместить материалы всех 30 страниц, выдоенных редакцией на мои произведения….но
…..избранное из опубликованного в №12 альманаха "Синь апельсина" №12





Реки Ра



Тебе присягнут чернильные капли откровения.

Ты повернешься к солнцу,

И оно поправит прядь твоих волос...

Струны настроятся сами,

И мы, произнесенные ими -

Тело Бога и пыль под ногами,

Пойдем за мелодией,

Обжигая губы и гортань...

Пойдём молиться открытому...

РЕДЬЯРД КИПЛИНГ

Мохнатый шмель — на душистый хмель,
Мотылёк — на вьюнок луговой,
А цыган идёт, куда воля ведёт,
За своей цыганской звездой!

А цыган идёт, куда воля ведёт,
Куда очи его глядят,
За звездой вослед он пройдёт весь свет —
И к подруге придёт назад.

От палаток таборных позади
К неизвестности впереди
(Восход нас ждёт на краю земли) —
Уходи, цыган, уходи!

Полосатый змей — в расщелину скал,
Жеребец — на простор степей.
А цыганская дочь — за любимым в ночь...

Врагов отечества всегда ссылали раньше.
На край земли, куда-нибудь подальше,
Где люди вольные в своих цепях когда-то,
Трудились от рассвета до заката.
Три века русской жизни за Байкалом,
Московский тракт сюда шел от Урала.
Где Нерчинск, Кутомара с Былырой,
Наследство русской каторги былой.

В Москве и в Питере счастливые все лица,
Святой Руси отмеченных столицах.
Живут, совсем не ведая печали,
Ломая жизни сладкий каравай.
А нас за что на каторгу сослали,
В Забайкалье, в каторжный...

.
Чёрных птиц слетелись стаи.
Мёрзнет Дон. Грядет гроза.
Кряж Донецкий заметает,
А глаза слепит слеза.
.
Край богатый, край былинный –
Хлеб и уголь, солнца дар.
Снова тучи заходили.
Разгорается пожар.
.
По степи гуляют ветры
Смерти, злобы и тоски.
По байракам ночи метят
Кровью алою следы.
.
Церкви крест под небесами
Душу верою крепит.
Болью земли разделяют,
А любовь соединит.
.
Войска Дона песнь тревожна.
Ворон чёрный улетай.
Дон и Днепр водою полны.
Расцветай любимый...

29 марта 1940 года родилась ЛАРИСА МИЛЛЕР – поэт, прозаик, эссеист.

* * *
Живи, младенческое «вдруг»,
Уже почти замкнулся круг,
Уж две минуты до конца,
И вдруг – карета у крыльца.
И вдруг – средь чащи светлый луг.
И вдруг – вдали волшебный звук.
И вдруг – жар-птица, дед с клюкой,
Края с молочною рекой.
Уходит почва из-под ног,
Ни на одной из трех дорог
Спасенья нету, как ни рвись.
Но вдруг, откуда ни возьмись…

1979

* * *
Спасибо тебе, государство.
Спасибо тебе...

.
Радоница. Яркий свет
наполняет церкви своды.
Предков души – зримый след:
солнца луч по стенам ходит.
.
Да! Воскрес Христос! Победа.
Жизнь ликует. Смерть молчит.
Дружный глас земным ответом
в небо, ввысь летит, кричит:
.
Спас воскрес! Пусть дивным светом
Радоница льётся нам.
Поминальный звон приветом
миру шлёт любимый храм.
.
И молитвы сердца чистой
голубь вьётся в облаках.
Блеск спасения лучистый
всю Россию обласкал.
.
На погосте ждут могилки
сродников, дубовый крест...

НЕСКОНЧАЕМЫЕ РУБЕЖИ

Настойчиво – через века – в какую даль наш человеческий великий караван
Влекут они, столь завораживающие, нескончаемые рубежи познания,
Издалека взывая к нам поверх неверных миражей существования,
Быть может, этим самым претворяя чей-то мудрый Замысел и план? –
К тому ли берегу, где зной, и смертный холод, и удушливый туман
Забудем мы, где волны катит огневые свои Духа океан,
Не зная бурь… и слышно Вечности над временем приподнятой Завесы трепетание?


НЕ...

Давай, дружок, ты мне поСиморонь:
Я стану черной гривой кобылицы,
Я стану ветками , летящими в огонь,
Хоть и не верю в эти небылицы.

Побуду облаком на Адмиралтейском шпиле,
Потом я превращусь в росу,
Которая тихонечко застыла
На раннем, свежем, питерском ветру.

Я взмою в небо на воздушном шаре,
И чайкой упаду на гладь воды.
Я стану лужицей на тротуаре,
Которая не ведала беды.

Я сфинксом стану у Невы,
Молчанием суровым охолоню.
Но это я все. Ну а ты?
Давай я и тебе поСимороню...

Терпеть печали и тоски
он никогда не мог,
и в кабаки и в бардаки
шел, не желея ног.
Подобно каждому из нас
Посачковать был рад,
но исполнял любой приказ,
поскольку был солдат.
Любил пожрать когда дадут,
Хоть десять раз на дню.
И слабо верил в Божий Суд,
И прочую фигню.
Готов был до зари вставать,
Шагать сквозь дождь и тьму,
Но не хотел он убивать.
Кто знает почему?
И в день, когда велел старлей*:
«Стреляйте по врагу!»,
в прицеле видя лишь детей
сказал он: «Не могу!»
А то...

Укроюсь от ветра
Не оставив ни метра
Одежды на телеВкрай осточертелой.
Дрожь ум не колеблет,
Под тяжестью дремлет
Спокойствия сила,
Сегодня мне мила.
От жара хмелеет,
Чуть позже смелеет,
Кран душа задушит,
Страдания стерпит.
Дрожащий от холода,
Суровости голода,
Наполненный паром,
Дышащий пожаром
Взорвётся и сгинет,
Прощальный взгляд кинет,
Опустится в центр -
Души эпицентр.