Суровый мороз

Утки рады на Дону зиме такой!
Мороз нейдёт с Доном в бой…
Чтоб его в январе остановить!
Льдом зеркальным его укрыть.

Бывало в семидесятые года…
Сковывала Дон, красавица зима!
Трещал от морозов на Дону лёд,
Пока на Дон! Весна не придёт.

А коль весна дружная заиграет…
Она любой лёд завсегда сломает!
Зашумит ледоход по руслу Дона…
Вот такая она донская природа.

Фотографии автора

Я уже не хочу быть хорошим,
Добрым всем, будет пусть дед Мороз.
Всем, а мне ничего он не должен,
Я не верю, в его царство грёз.

Не добра и не зла, а покоя,
Я хочу, от всех в стороне.
Не хорошее и не плохое,
А своё, что подходит ко мне.

Ложь понятия — правое с левым,
Своё тем, кто друг в друга смотрел.
И обоим, оно будет верным,
В объяснении, слов их и дел.

Мы друг другу, в лицо с миром смотрим,
Левым с правым, разнимся мы с ним.
И всё то, что мне было хорошим,
Ему часто...

Оценит беленький подснежник
Лишь тот, кто перенёс мороз,
И увидал, подняв валежник,
Как смелый мартовский мятежник -
Цветок сквозь снег и лёд пророс.

Тепла он символ и надежды,
Что жизнь земная впереди,
Лес ждёт весеннюю одежду
И лишь подснежник белый, нежный
Прошепчет – жизнь нам возроди!

И пусть снега не тают долго,
Мороз февральский по ночам,
Сосулек куча в ветках ёлки,
И в снег ссыпаются осколки,
Цветёт подснежник тут и там.

В нас вера сразу возродится,
Лишь бросим на...

Давай, дружок, ты мне поСиморонь:
Я стану черной гривой кобылицы,
Я стану ветками , летящими в огонь,
Хоть и не верю в эти небылицы.

Побуду облаком на Адмиралтейском шпиле,
Потом я превращусь в росу,
Которая тихонечко застыла
На раннем, свежем, питерском ветру.

Я взмою в небо на воздушном шаре,
И чайкой упаду на гладь воды.
Я стану лужицей на тротуаре,
Которая не ведала беды.

Я сфинксом стану у Невы,
Молчанием суровым охолоню.
Но это я все. Ну а ты?
Давай я и тебе поСимороню...

Терпеть печали и тоски
он никогда не мог,
и в кабаки и в бардаки
шел, не желея ног.
Подобно каждому из нас
Посачковать был рад,
но исполнял любой приказ,
поскольку был солдат.
Любил пожрать когда дадут,
Хоть десять раз на дню.
И слабо верил в Божий Суд,
И прочую фигню.
Готов был до зари вставать,
Шагать сквозь дождь и тьму,
Но не хотел он убивать.
Кто знает почему?
И в день, когда велел старлей*:
«Стреляйте по врагу!»,
в прицеле видя лишь детей
сказал он: «Не могу!»
А то...

Укроюсь от ветра
Не оставив ни метра
Одежды на телеВкрай осточертелой.
Дрожь ум не колеблет,
Под тяжестью дремлет
Спокойствия сила,
Сегодня мне мила.
От жара хмелеет,
Чуть позже смелеет,
Кран душа задушит,
Страдания стерпит.
Дрожащий от холода,
Суровости голода,
Наполненный паром,
Дышащий пожаром
Взорвётся и сгинет,
Прощальный взгляд кинет,
Опустится в центр -
Души эпицентр.

Нас встретил солнцем и теплом
Старинный город с куполами,
С садами над седым Днепром,С каштанами и тополями.

Оживший вновь после войны,
Дышал он мягкой чистотою
И после северной зимы
Пленял покоем и весною.

О нём всегда мечтала мать,
Как о каком-то светлом крае,
А мне ни думать, ни писать
Не хочется об этом рае.

Нам дали комнату одну
С соседями в квартире новой,
Но с ними вечную войну
Вести мы были не готовы.

От постоянных передряг,
Скандалов, жалоб, пересудов
Подкрался...

В суровый век прогресса очень часто
Я Библию читаю по ночам,
Печальные слова Ekклизиаста,Забытое Начало из начал.

Есть время разрушать и время строить,
Есть время жить и время умирать,
Есть время силу мудростью удвоить
И время раздавать и собирать.

От мудрости – великие печали,
От знаний – нескончаемая боль,
И то, что новым кажется вначале,
Уже свершалось силой многих воль.

Всё Суета Сует – и нет исхода:
В томленье духа, муках и трудах
Рождаются и падают народы,
И всё живое...

На краю у неба
Звёзды шептались,
Смотрели на нас,
а мы целовались.

Старуха луна
Глядела сурово,
а ты целовал меня
Снова и снова.

И ветер-мальчишка
С листвою игрался.
А ты меня крепче
Обнять всё старался.

И дождик пошёл,
И капли смеялись.
Уж солнце взошло,
А мы всё прощались…

небольшой морской кит лучился в морской глади
вокруг него плавали небольшие рыбы и гулко ударялись о его бока

колебания материальных частиц в упругой среде
далеко были слышны во время игр любви морской дивности

двоякость выпуклого тела его обтекаемою своей формой
идеально двигалась в толщи воды, да так
будто он с водою составлял одно единое целое

плавны и неукротимы были движения его могучего хвостового плавника
простотой изысканности их передвигался он за зовом инстинкта

не...