Сумрак

В полночной тиши задумался месяц златой.
Дышит прохладой угрюмость лесов.
Их власть в июльской жаре утомилась,
А после в прохладе ночи растворилась.
Дремлет в полночной тиши река серебристая,
Отражая от волн серебра златые лики луны.
Лишь ветер не спит, в звездном вальсе кружась.
Затихает пение птиц, переходя в шелест листвы.
Медленно, верно в темно-сизые тени уходит
Отблеск фонарных огней и серость дорог.
Опускается сумрак на засыпающий город,
Что погружается во мглу фиолета златого...

Сквозь черноту глаз
продирался полночный сумрак.
Рисунок улиц
сливался
в один беспроглядный марш.
На сорочке неба,
среди разбросанных пуговиц
звёзд,
красовалась
серая брошь луны,
освещая ветки
смуглых дорог,
весенний маршрут норд-оста.
Иди же,
иди в этот холод,
пока тень безмолвия
падает
в самое сердце города,
и пусть голос,
один единственны голос,
среди глиняных идолов
многоэтажек
и пустых остановок,
будет твоим голосом,
голос молитвы,
заученной
на берегу моря.

Мой ангел жизни, совершенство, мой бог, богиня, идеал,
Ты воздух мой, я сердцем вижу, тебя себе я нагадал.
Всю жизнь хотел любить, любить такую, таких, как ты я точно не встречал,
Ты мой туман, моя ты герцогиня, искал тебя, всегда тебя я ждал.

Ты нереальна, ты моё виденье, как призрак, сумрак ночи или дня,
Тебе отдамся я без сожаленья, ты покорила сердцем ведь меня.
Ты мой малыш и ты мой милый котик, игрива, весёла ты и так жива,
С тобой всегда, всегда уже с пелёнок, у нас с тобой...

Как быстротечна жизнь-
Одно мгновение.
Последний вздох и
Кончилась весна.
Сегодня солнце и везение,
А завтра сумрак-тишина.
Сегодня ты кричишь
Надрывным нервом,
И рвёшь последнюю струну.
И камнем ты летишь с обрыва,
И навсегда теряешь путь...


10.04.2016г

Ты заплачешь о чистой любви
И очах, не узревших угрозы.
Нитью бусинок в темной крови
Потекут эти грешные слезы.

Нитку тонкую перст уязвит,
Обагрив твои белые руки.
Хоть навечно снегами добит,
Замолчи, я не вынесу муки.

Аще вынесу – стану другим,
По судьбе ли кровавое брашно,
Лишь успенным еще и нагим
Тосковать о любови бесстрашно.

Сколь высоко летают оне
И Господнего цвета не имут,
Пусть хотя в мировольном огне
Белорозный веночек вознимут.

Надо мной лепый венчик горел...

Открывает мне двери подъезд
как обычно, нисколько не шире,
и скрипучих петель полонез
возвещает, что жизнь в этом мире
пребывает под видом листвы,
налетевшей на стылую землю,
голубей и погибшей весны...
И я жизнь эту просто приемлю.

Вот уже оборвавшийся альт
не звучит под испачканным небом,
тем же самым...
А мокрый асфальт
в день уводит, в котором я не был.
У него есть сто тысяч причин,
чтоб меня методично, без спроса
вставить в строй деловитых мужчин.
Закадила во рту папироса...

Не живут на солнце люди,
Невозможно жить в огне.
Но без солнышка не будет,
Света в нашем земном дне.

Между днями и ночами,
Сумрак — в нём и тьма, и свет.
Правит в мире время нами,
У нас власти над ним нет.

Люди мы и теплокровны,
Места ищем посветлей.
Но нет в мире Земном ровных,
Жизни гладких, нет путей.

Тленны телом и суетны,
Что-то нам не так всегда.
Жарковато в зное летнем,
Зимой сердят холода.

Зима вздохом мир остудит,
Мёрзну и вновь жалко мне,
Что на солнце, как...

Жалюзями щурятся,
Вслед глядят дома.
Снег упал — на улице,
Царствует зима.

Время предрассветное,
Сумрак, тишина.
В небе звезда блеклая,
Мир в объятьях сна.

На снегу, на первом,
След бежит за мной.
Пятнами на белом,
Тёмною строкой.

Долго не бывает,
Чистым белый снег.
Следом запятнает,
Зверь иль человек.

Всё по кругу крутится,
Жизнь, Земля и мы.
Я иду вдоль улицы,
В белом сне зимы....
Марковцев Ю.

Легенды Крыма. Легенда о живой воде под Ай-Петри

Меж Алупкой и Мисхором,
Как и сотни лет назад,
Возвышается пред взором
Пик Ай-Петри, горы в ряд.

Под горой в лесу дремучем
Речка плещет Хаста- баш,
Собирая воду с кручи,
Наполняет сотни чаш.

Родники её питают,
И легенду о себе
Нам частенько навевают,
Порождённую в воде:

Возле этой горной речки
Со старухой жил старик.
Доживали жизнь у печки.
Смерти дух уж к ним проник.

Силы вовсе не осталось
Огородик прополоть
И найти...

В пунцовых проблесках рябины
искал приют вечерний луч,
и над дорогой тёмно-синей
сползала шаль багровых туч.

Блестела даль огнём нездешним,
и тихий свет играл внутри,
суровый норд смахнул, как пешку,
тень облака с доски луны.

И падал, падал взгляд холодный
в небес разбитое окно,
будто застывшая природа
вдруг стала зеркалом его.

Как сквозь туман, сквозь сумрак вязкий
аллей тянулись миражи,
и ореол луны февральской
сливался с угольком души.