Сухой

Не накаркаешь мне, не накличешь,
Хриплым голосом вОрон беду.
И пусть в Небе ты и меня выше,
И внизу, я до цели дойду.

День ненастный и ветра ладони,
Очень зябкие в каплях дождей.
И когда он лицо ими тронет,
Станет в мире, мне враз холодней.

Август норов в последней декаде,
Показал и то дождь, а то зной.
И мечтаем мы в зной о прохладе,
Ну а в дождь, о погоде сухой.

Но природе на наши желания,
Глубоко наплевать — у неё,
На дожди и на зной расписание,
Всегда было и будет своё...

Ещё совсем немножко,
И жёлтый под окошком,
Оденет клён наряд,
И в танце листопад,
Печаль листвы сухой,
Закружит над Землёй.

И солнца яркий луч,
Пробившись между туч,
В падение-полёт,
Тепла свет принесёт.
И светом грусти пламень,
Простится в листве с нами.

А нас ждут холода,
И снова как всегда.
Взлетев клин журавлей,
Над пустотой полей,
Небесною тропой,
Покинет край родной.

И мне огнём под ноги,
На твердь земной дороги,
Багряный лист кленовый,
Летит напомнив снова,
Что...

Всё допето, досказано, выпито,
Что ж мне делать и как дальше жить.
Счастье жизни всё досуха выжато,
И бесцветной, её стала нить.

И ничто и ни в чём уж не радует,
Белый свет, мне не люб и не мил.
Я уже не стремлюсь своей правдою,
Доказать, что и я верно жил.

Я дошёл до последней капители,
Жизни Книги последней главы.
Её дни, души силы все выпили,
Стал я суше осенней травы.

Жизнь утратила яркость и четкость,
Тело, боли разъев кислотой.
И сухой травы жёсткая ломкость,
Во мне...

Любить, влюбляться и любовью жить,
Немножко растворившись в человеке,
Дарить любовь, а может и любовью быть,
И видеть часть себя в другом навеки.
А позже можно стать осколком или глыбой льда,
Сухой, а может выжженной травой,
Когда мечты и сердце разбивают,
Другой любовью, что зовется роковой.
06.11.24 ©VEdma

Словно жёлтый лист в саду,
Весь сухой, изломан я.
Но ещё чего-то жду,
В этой жизни нового.

До конца всю не раздал,
Жизнь на обязательства.
И покуда в ней не стал,
Жертвой обстоятельства.

Чувства путами ума,
На душе стреножены.
А плоды их в закрома,
Опыта, им сложены.

И была бы хороша,
Жизнь, но весь изломан я.
И болит, остыв душа,
И жить в мире холодно.

И как жёлтый лист в саду,
Я судьбой иссушен.
Но живу и зла беду,
Не пускаю в душу...
Марковцев Ю.

Года виски посеребрят,
Мир травы косит.
В него, который год подряд,
Приходит осень.

В нём не ища первопричин,
Я дни листаю.
Как есть — не раб, не господин,
Жизнь принимаю.

Не падал ниже плинтусов,
Был выше пола.
Не рвался ввысь поверх голов,
Не рвал зря горла.

Не состоял, не отбывал,
Не привлекался.
Был для числа большого мал,
В ноль не вмещался.

Года виски посеребрят,
А в мире осень.
И лист сухой мне листопад,
Под ноги бросил...
Марковцев Ю.

Как появляются стихи?
Без приглашения и спроса,
С ветвей красавицы ольхи,
Из-за ствола сухой берёзы.

Они толпятся и спешат,
Чтобы успеть пролиться в строки,
Стучат, ворчат, вокруг кружат,
Как белобокие сороки.

Непрошеные ко двору,
Стихи его заполонили,
И по ночам, и по утру
Ко мне, толкаясь, приходили.

Тогда уж я, презрев покой,
Их привечала по-хозяйски,
И приглашала на постой,
В суть облекая, в стиль и краски.

Сожмётся мир вдруг в точку,
Мигнув, погаснет свет.
Вниз с клёна пал листочек,
Сухой — в нём жизни нет.

Не позже и не раньше,
Случается всё нам.
И дат всех сроки наши,
Известны лишь Богам.

Развилки, повороты,
На жизненных путях.
И радость, и заботы,
Несут нам в жизни днях.

Живём мы нам насущим,
Суетным бытиём.
Счастливый ищем случай,
Не встретив — создаём.

А время проходяще,
И гаснет, мигнув свет.
И дымом жизни наши,
Растают и нас — нет...
Марковцев Ю.

Я слишком долго живу,
Давно пора умереть.
Но я напрасно зову,
Не слышит крик души смерть.

В себя забрать не спешит,
Хотя её встречал взгляд.
Она меня в мир живых.
Им посылала назад.

А я устал не от бед,
А от того, что чужой.
И тем, кто всем несёт свет,
И тем, кто жить хочет тьмой.

Не знаю что там в тебе,
Но я того не боюсь.
Милей ничем быть в нигде,
Чем здесь, крестом ставший плюс.

Где в срок не скосят траву,
Быть на корню ей сухой.
Я слишком долго живу,
Устал и высох...

Я как гость непрошенный,
В мире всем чужой.
Меж людей нескошенной,
Старою травой.

Высохший и колкий,
Не ступить ногой.
Жёсткий — даже вОлки,
Подавились мной.

Нет во мне великих,
Планов громадья.
Как и вОлки — дикий,
Вольной душой я.

И уже собакой,
Мне не стать ручной.
Вновь не будет мягкой,
Трава став сухой.

Мрачный, как дом брошенный,
Я как в горле кость.
Лишний и непрошенный,
Нежеланный гость...
Марковцев Ю.