Стёкла

Здесь память живёт, въедаясь в трухлявые брёвна,
в развилки скрипучих полов, в лязг заштопанной кровли,
здесь память жуёт жвачку потухших бесед,
и ветер стучит мотыльком в расщелины окон,
как ветхое эхо застывших житейских примет.
Здесь Экклезиаста слова в шелка паутины одеты,
и вечная тень тщетно ищет глухого ответа
в останках своих, в костяке разложившейся плоти,
углы обгрызая, страницы скобля чёрным светом,
страницы опавшей листвы и желтушно-осеннего пота.
Здесь пыль – первым снегом...

Дождь будит, не даёт спать, капли по стёклам,
ветки по крыше, вот беда, а она не слышит
спит в берлине, где вздрагивающий асфальт
от копыт рукоплесканья, лежит на улицах в
прошлом веке и боль только зарождается, в
голове нехорошего не человека,

Забытая молитвами стихия,
От ран своих немыслимо кричит.
Но нет молитв, на стёклах стынет иней,
А боль внутри, как на котле кипит.

Забытая, покинутая сердцем.
Воспоминания уже не так ярки.
И быль, со временем, теряется на первом,
Обрыве, как лекарстве от тоски.

Забытая молитвами стихия,
Не спит уже, похоже много-много дней.
Заброшена, покрылась пылью книга,
Которая о счастье говорит.

И ветры поднимаются, как скалы,
Ей шепчут:" Ты безвольная совсем..."
Твоя судьба, не верить в...

Стильные очки
Прозрачными стёклами
Украшают мир.

Вот ещё день один,
Перешёл в разряд прошлых.
Ночь, тьма в стёклах витрин,
Город спит, нет прохожих.

Этот день был обычной,
Будней полон рутиной.
Жизни нитью безличной,
Серой был и не длинной.

Ах куда же, куда же,
Бегут будние дни.
След их время размажет,
Канут в прошлом они.

Больше их почему-то,
Нужно в жизни пройти.
Оглянусь — и как будто,
И не жил я почти.

И таким же днём будет,
Моё завтра опять.
Жизнь свою бегут люди,
Чтобы в смерть прибежать...
Марковцев Ю.

На чистом листе чья то печаль...
Стих не сложен ни кем...
Бледнеет мечта зовущая вдаль....
Уходит она на совсем...

Не вспомнить не спеть... потерянный слог...
Не вырвать тоску из груди...
Невидимый злой...ветер лихой...
Всё время бежит впереди...

А где то вдали сверкает огонь...
Зажённый расскаяньем лет...
Но он далеко не дойти до него...
И вера в него в всё слабей....

Холод в глазах...лёд на душе..
Заранее всё будет зря...
На матовых стёклах лишь игры теней...
А всё лишь...

В моё окно стучится только дождь.
Его (почти неслышный) стук по стёклам,
Возобновляет в теле моём дрожь,
Как будто и от стука я промокла.
Как будто я стою уже под ним,
И что-то бормочу под нос неслышно.
Быть может, у меня растёкся грим,
От этого стою я неподвижно?

В моё окно стучится только дождь.
Совсем не ты, совсем не ты… я знаю,
Ведь ты ко мне сегодня не придёшь,
И с болью этот факт я принимаю.
Но с мыслью в голове « А может быть…
А может он пришёл ко мне мириться?»
Опять...

Враг мой, любезный враг, здоров ли ты, испы-
тывал ли боль или причинял, сам, знаешь кому
и где брал ты её, откуда и зачем прикрывал,
чудо, а на самом деле рождал его (юдо), крас-
ен, как ты хорош и никого, никогда больше не
трожь, (конечно имел в виду, себя, а в душе
жаждал), не читай молитв, надо мною, умер,
но ещё не убит, ждущий очереди, сам про се-
бя пел никита, посмертно-предсмертную песнь,
(наверно посмотрел фильм про есенина, серёгу,
возомнил немного), жизнь потеряна...

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Андрей, наблюдатель.
Елена.
Участники тайного совета: Председатель, Генерал, Банкир, Учёный и прочие.
Великий Дух.



Сцена 1
Дома у Елены.


ЕЛЕНА
Ты мужем стал какой Елене –
Мне или той, вошедшей в храм,
Обворожительной, но древней?
А может быть, обеим нам?
Стать многожёнцем ты рискуешь.

АНДРЕЙ
Я просто слов не нахожу.
Да ты сама к себе ревнуешь.
Заметь, я здесь с тобой лежу.

ЕЛЕНА
К досаде, эллинов святыни
Не признают у нас в стране.
Благословение...

Дождь шевелит крыльями,
будто сама душа смеётся.
Громоздкие водостоки,
иерихонскими трубами,
тянутся-льются
к размытому вешнему устью,
где одинокий взгляд
заточен во времени
трёхмерной проекцией света.
Заплывший апрель
переминается
полураздетым
сумраком,
расщепляясь на ветер
и ветреность тротуаров.
Пространство, тающим облаком,
падает
в стекловидные лужи –
тихо, тихо,
будто шепчет в игольное ушко сам Бог;
и дождь, повсеместно,
резонирует
расстроенной арфой...