Строка седьмая

Сгустилась тишина,
Как сумрак русской ночи!
Вошла Она – мой Дант,
В одежды нежности одетый.
Расцвел бутон Огня на сцене.
Скрестилися Лучи (чёт и не чёт), как шпаги,
Пролив торжественный аккорд Любви Небесной.
Вот Голос зазвучал Её,
Сиянья полон Он.
И золотилось Слово,
Что новый Дант Сказал,
И был Он в Женском платье,
Черном, как ночь, златыми звездами расшитым.
Так Рок Судьбы распорядился,
Так Орион решил и Сириус возжелал.
Свершилось то, чего желала древняя Нефрит,
Преемница...

В тридевятом бюрократстве,
В тридесятом казнокрадстве
Семь общественных столпов
Занимали семь столов.
Первый, главный бюрократ,
Был сильнее всех в сто крат.
С ним всегда ходил Второй,
Извивался он струной,
Но был каменным пред Третьим.
Был Четвертый не последним.
Пятый был хамелеон,
Пред Шестым, мадам, пардон!
Был отъявленный он хам
И ругался просто срам!
И Шестой не отставал,
Когда Седьмой пред ним вставал.
Был Седьмой среди них пешкой,
Но в борьбе своей не мешкал,
Подбирался...

Вот апрель наступил и весна –
Пьёт туман за-хладевший нектар.
И Михайло седьмого числа,
Приглашает в берёзовый храм.
Так давай-ка, дружище, давай –
Под настрой ка гитару свою.
Душу, песней сегодня ласкай,
А вина я в бокалы налью.

Ты сегодня созвал всех друзей:
Ангел песенных, жизненных строк.
И весна закружила светлей,
Льёт с берёзок душистый аккорд…
Так давай же гитара, давай –
Соловьиные ноты неси,
Много звонная жизни – душа,
Приглашает в открытую дверь…

«Вы налейте в...

Все учителя и все взрослые учились в школе. Всех с Днём учителя!!!


Алиса

1
Вновь папа твой мне будет угрожать,
Кричать, что ни на что я не гожусь.
Я в форточку второго этажа
К тебе по водостоку заберусь.

Внизу привычно, спрятав в лапы нос,
Дворовый пёс портфель мой сторожит.
Я снова пирожки ему принёс,
Он нашей дружбой очень дорожит.

Припев:
Повисли
Дожди каскадом.
Алиса,
Грустить не надо.
К нам школьный подоспел шестой (седьмой, восьмой) сентябрь.
Встречаться нам...

КатАлог зимних вьюг, катАлог сна...
Сегодня издано смирение и кротость...
И ветер вырывает из блокнотов
Последние сухие письмена.
Как здешним небесам легко молчать.
Секвенций немоты
Дела улаженные свыше...
Форма расплавится и выжжет еле слышно
Под языком горячие слова.
На том листе, откуда слышно всё...
Неторопливо, вновь вальсируя изящно...
Я напишу когда-нибудь письмо
С постскриптумом «всё было настоящим».
Императив, и до тебя вновь дотянулся сад -
Запутанным, оторопевшим...

Он у неё же первенцем был
И строки любовных стихов ей дарил.
Украдкой она наблюдала,
Потом со вторым танцевала.
Уж третий твердил ей признания,
Остался в любовных мечтаниях,
Она одарила надеждою,
Четвёртого с самою нежностью.
А с пятым пробыв до утра,
Презренно желала добра.
С шестым же играла в любовь,
Седьмой будоражил ей кровь,
И были восьмой и десятый,
То лысый, худой, толстоватый,
Так всяких она примечала,
И чуточку всем отдавала,
Вся жизнь незаметно летела,
И вот уж она...

Ленинград. 80 лет снятия блокады
.
Восемьдесят лет "БЛОКАДА" слово
режет память поколений бороздой,
выворачивая снова, снова
боль и кровь народа черною золой.
.
Сны, как явь! Мне не дают покоя:
под ДОРОГУ ЖИЗНИ дед ушёл, под лёд,
Пискарёвки МАТЬ-ЗЕМЛЯ семье покровом,
только мамочке Всевышний годы шлёт!
.
Девятьсот голодных, мёрзлых, страшных,
адских дней... Как можно было пережить?!
Ленинград! Ты не забудешь павших!
Память в генах вечна -- не перепрошить!
.
Потому январскою...

Девушка на шпиле… Тёмный свод
неба ленинградского клоками.
Ас фашистский очередью бьёт,
разрывая душу с облаками.
.
Взгляд глаза в глаза! Бессилен враг!
Жив кораблик с золотым отливом.
Пулемёт замолк. Не сброшен стяг:
спрятан, слился с маской сиротливой.
.
А внизу тень смерти серой мглой.
Город мой любимый, милый страшен.
Стал неузнаваемым порой –
зданий строй войной обезображен.
.
Дни и ночи голод, холод, тьма.
Жгут зенитки ад прожекторами.
Цепи рвёт блокадная тюрьма
рёвом...

И был он в духе и престол стоял на небе,
На нем Сидящий словно камень восседал,
Престол тот радужным светился обрамленьем,
Вокруг двадцать четыре увидал
Еще таких он, и на них сидели старцы,
В одеждах белых, в позолоченных венцах,
И били молнии и громы, лились гласы
Внушая преклонение и страх.
И семь светильников огнем горели перед
Престолом сим, суть духов Божьих семь,
Стеклянным морем у подножия устелен
Был грозный трон, отбрасывая тень
На четырех животных: льва, теленка,
Орла...

Осенним вечером, когда с небес со свистом
Свалились эти альфацентавристы
Или венерцы, или марсиане -
Я преспокойно мылся в русской бане,
И веником зело себя хлестал.
Вдруг - шорохи в предбаннике... Заходят.
Вдвоём ко мне, а третий стал в проходе.
Я - тазом в них, но таз повис в пространстве.
И вот, как был, в намыленном убранстве,
Уж я у них на корабле… Кругом мигает.
С меня водичка мыльная стекает,
А я стою без всяческих надежд,
С семьёю не успевши попрощаться.
А гуманоиды изволят...