Строка седьмая

Иван Васильевич проснулся утром и со стоном открыл глаза
В воздухе странно пахло озоном, в голове утихала гроза. На рыжие стены падало солнце, казалось - они в крови
Его дороги были разбиты колесами ее любви

Его звери испуганно жались друг к другу - их сотрясала дрожь
Иван Васильевич стал задумчив и посмотрел на нож...
Странные мысли приходят в голову после душевных травм
Иван Васильевич быстро оделся и потащился в Храм

Строгий священник любезным голосом отпустил ему все грехи...

Я хранил свое время,
В старом столе:
Черно-белые фото,
Из Прошлого мира,
Полустертые лица,
В выцветшем дне,
Их, безмолвных, улыбки,
Что в кадрах остыли;
Бесполезные росчерки,
Умерших строк,
На листках пожелтевших,
Писем любимых;
И осколки тех чувств,
Что сберечь я не смог.
Клал я в ящик стола,
Где мгновенья застыли.

Ухожу,
на уста налагая печать.
Не дано промолчать,
не дано умереть безвозвратно.
Я ладонь положу
на темницу,
где сердце,
согретое кровью меча,
алой птицей,
сорвавшейся с неба,
бессмысленно спрятано.Мне и вправду везло,
и от этого даже легко
в белый пух облаков
отправлять свое сердце
стрелою Амура,
в половину строки
умещая и зло,
и добро,
осторожно добросить
его
до уступов нахмуренных.
Ничего.
Но теперь до отваги ли?
Тетивой
от натуги звенеть,
зажигать...

На этой грубой буффонаде,
посмевшей называться жизнь,
безвкусно ярком маскараде
без маски нам не обойтись.
За смехом пира - яда горечь,
а в блеске радость - да не та,
за этой пляшущей толпою
и треском бубнов - пустота.
Где всюду подкуп и подлоги
и верность мигом засмеют,
там декорации помогут -
чужие взгляды отведут.
Среди врагов мудрей скрываться
и прикровенно говорить.
Уж лучше быть для них паяцем,
чем жемчуг свиньям раздарить.
Слепые света не заметят,
хоть бьет он в щели...

Как я смогу жить без тебя?
Как будто в воду ты глядела.
Свет фонаря, мертвецки белый,
Качался, сумерки дробя
На до и после.
Капли ночи,
Отчаянья разбавив хмель,
В строках межзвёздных многоточий
Вписали в ряд моих потерь
Ещё одну.
Пусть небольшую.
Потеря ты? Ну нет, едва ль.
Но почему тогда крушу я
Руины памяти?
Мне жаль.
Уже.
А не прошло и дня.
В душе и за окном стемнело.

Как я смогу жить без тебя -
Как будто в воду ты глядела.

На судьбу озверившись ропотно
И к мечте не впадая в плен,
Утвержу колокольным шепотом -
Межсезонье пора перемен.

Мирозданья картина привычная -
Тесен мир не имея угла.
Кто сумеет назвать различия,
Чтоб поверить я в них смогла?

Чтобы сердце в языческой ереси,
Предназначенность стёрло в прах,
Принимая простые прелести,
Поцелуи храня на губах.

И не нами в судьбе отмечено,
И не выписан наш срок.
Ощущаю твоё свечение,
Как предсказанность между строк.

Обмануться - легко ли...

Может, я сегодня слишком гордо
Провожаю осень сгоряча.
Ливень заключительным аккордом
Смоет след руки твоей с плеча.

Ожерельем радужных жемчужин
Плещет дождь в зеркальность частых луж.
.

Может, я решила слишком рано
Разорвать волнительную связь.
Плачется.. К дождю? Но, как ни странно,
Я, признаний прошлых не стыдясь,

Провожу, добавив соль в чернила,
Павший лист задумчивой строкой:

Пересыпаны снегом дома,
Улетучилась вьюга ночная.
Ты стоишь у родного окна
Чуть печальна, красива, стройна,
В чехарде день за днем разбирая.
Ты отвыкла от грустного ,
Заливая все вольности чаем,
Пишешь, верно, не первый куплет,
И не первый рассвет так встречаешь.
Шаг за шагом, стока за строкой
Тянет вечер на убыль, твой месяц,
Здесь ты дома, но скоро ДОМОЙ:
Где Сережка с тобой будет вместе!

Надо решить
чему посвятить
на веки веков
себя.Покою
Истерзанной детской души?
Детям?
Семье?
Мужьям?
Жить
Миллионом пустых забот,
Употребив талант
на поздравленья друзьям в альбом,
Или пойти ва-банк?
И разбросать
По свету все,
Чем много лет жила
И подарить себе навек
Долгие вечера
Стихосложений,
Букво-строк,
Непротивленья снам,
Поиска смысла,
Душевных мук,
Веры, игры в слова?
Шагом неровным -
сердцу в ритм
выстлать особый путь?
Иль в колее чужой брести -
Как...

Незаметно уйти - и домой возвратиться как будто,
Кукушонком смешным покидать неродное гнездо...
В каждом розовом венчике вьётся дыхание Будды,
В каждой капле вина розовеет распятый Христос.

С криком порванных вен перепутался ветер осенний,
Заплетаясь в венки бесконечной цветной полосой.
Хороводом берёз увлечён босоногий Есенин,
И в лазурной волне отражается профиль Ассоль.

Трус уходит как трус, а красотка уйдёт по-красотски, -
И вернутся на Землю, быть может, веков через сто.
Но...