Страстная неделя

Хотелось бы домой,
Добраться бы живой,
Нырнуть тебе на грудь, -
Про ужин - не забудь!

Я под столом засну
капусту посолив,
С намеком на весну
Лапы тебе помыв
…

И, вот, что получилось,
Пока Жена ехала домой:


Экспромт
…



Хотелось бы домой…
Почти полуживой
Упасть тебе на грудь…
На радости, что – мой,
По-прежнему родной,
Отдаться, и, уснуть…

Но, через пять минут,
Отправь меня на суд, -
Пролить по-бабьи сок,
Ещё раз, - не забудь, -
Стоял, чтоб не согнуть...

Плачущий голос не дает слушать
Песню в голове
Бритвой по сердцу
Кровью истекаю по капле
По маленькой тоненькой капле
Люди глупые суетятся.Играют
А я вот в кресла объятиях.Умираю
Мне страшно.Мне больно на них смотреть
Я расползаюсь на части
Я растекаюсь на дозы
В голове бесплотные призраки
В экстазе рссказывают сказки
Мне снится вторую неделю
Мышка с простреленной насквозь башкой
И болят пустые вены
Истыканные холодной иглой
А кто-то в очках на пол-лица
Говорит пакости мне ы...

Зажурчала весна по проталинам,
по буграм, подмывая снега,
по дорогам, немного подвяленным,
поднимая ручьи к берегам.
Распогодилось днём, разгулялося,
Солнце светит, ну, хоть, загорай,
бледность кожи свободно, без жалости,
под лучистость небес подставляй.
И душа, ослабевшая, всхлипнула,
Утомилась зимою она,
Две недели последних с молитвами,
Поскорей бы настала весна.
И дождалась, и вот по проталинам,
по буграм, скоро чудом цветов,
нам в подарок, подснежник маленький
в поздравлении...

Жил, был художник один -
Сердцем он жил в мире добрых картин.
Был он беден и не женат,
И рисовал не «чёрный квадрат».

Когда музыка сердца к холсту вела -
Не интересовали его другие дела.
Он забывал о сне и еде
И жил в своей волшебной среде.

Но вот закончились кисти и краски,
И последовав дружеской подсказке.
Взял пару добрых картин
И для продажи их снёс в магазин.

Не прошло и недели,
Как-то утром ещё в постели.
Разбудил дверной звонок,
Его посетил искусства знаток...

Мне сегодня позвонило Небо,
Как обычно, выпадут осадки,-
Переспать и пережить неделю,
Ну а дальше прочь и без оглядки...

Говорят, что очень чинный
Где-то город есть жучиный.
Мол, в краю Американском,
И зовётся Тараканском.

В Тараканске, в Тараканске
Тараканцы носят каски,
Ходят вместе только строем,
По четыре и по трое.

В Тараканске, в Тараканске
Изучают итальянский.
Вскипятят покрепче чаю
И весь вечер изучают.

В Тараканске, в Тараканске
Любят музыку и пляски.
Соберутся Тараканцы
И устраивают танцы.

В Тараканске, в Тараканске
Всё поделено по-братски.
По полмиски, по...

Мой милый друг, не знаю как оценишь
ты это откровение мое,
но я пишу и всё таки надеюсь,
что не посмеешь высмеять его.
Не думай,что мной движет рок жестокий,
ни лесть, ни зло - нам нечего делить!
Мне просто было очень одиноко
тебе решила душу я открыть.
Поймешь меня, а может и осудишь,
но главное прочтешь ещё не раз,
возмешь письмо, посмотришь, не забудешь
и вспомнишь все, что окружало нас.
Как в жизнь твою я ворвалась случайно,
её старалась сразу изменить,
поверь, ведь это было не...

Незаконченная сказка.

В золочёной колеснице
ехал царь к своей царице.
Вдруг откуда-то из леса
вышла юная принцесса.
Вся в шелках, сияла златом,
нежно так спросила, матом:
" Ты откуда едешь, старый"?
И дыхнула перегаром.
Удивился царь не в меру
на такую вот, химеру.
А девица, видно сразу,
всё ж понравилась, зараза.
Взял её к себе в карету,
дал ей воблу и газету:
"Ты поешь и выпей пива,
будь послушна и учтива".
Наблюдал за ней, довольный
и доехал до Престольной.
Вышла старая...

Не бывает расставаний без встреч,
ты запомни, ведь нужно так,
ты должна в своем сердце сберечь,
сохранить любимого шаг.
Пусть умчались за далью в даль,
поезда зеленой каймой,
милый мой, скажешь ты, как жаль,
и помашешь ему рукой.
Поцелует он в губы тебя,
скажет, "Милая подожди",
пусть недели пройдут, как года,
ты любовь в своем сердце храни.
Не бывает ветра без бурь,
без дождя не дает река течь,
не бывает счастья без слез
и расстований без встреч.
Ты люби и умей ждать
и храни...

Перестали докучать однообразием
Дни недели, суетные, нудные.
Хочется творить мне безобразия!
Эх, а подвернулась бы оказия –
Посетил бы я пустыни лунные.

И топтал бы пыль я их размеренно,
Словно ведьма, вечно нелюдимая…
Чтобы ночью встав, ты, неуверенно
Посмотрела (я просил) на диск серебряный,
И прочла: «Привет, моя любимая!»