Страшный суд

Маски сброшены, свечи погасли,
Мир бесстрастен и страшно далек.
О, Евгений, ждала я напрасно -
Боль и нежность в смятении строк.

А когда я браслет потеряла,
А когда поняла – не найти,
То сгоревшей звездой засияла
Вдруг Судьба у меня на пути.

Кто он – Звездич, какие стихии,
Снова ревность твою бередят?
Мне не ведомо, только стихи я
О любви все пишу для тебя.

Да, наивна, и верю без меры
И подругам и свету, и снам,
Только кажется дикой химерой
Эта страсть и любовь, и весна...

Террор - страшнее нет беды,
когда в осенний, ясный день,
В день мира, не войны,
грозы нежданной легла тень...

Первосентябрьские букеты
и банты белые, как снег...
Вдруг смертоносные ракеты.
И участило время бег...

Зачем же! Там же дети! Стойте! Нет!
За что же вы так с нами!
Вы люди или нет! - кричала мать,
и эхом ей в ответ "калашникова" рокот раздавался...

Чьей смерти жаждет террорист?
Детей иль стариков жалеет он?
Нет, он их возвел до статуса врагов!
Без жалости и скорби...

Задохнуться от дыма не страшно.. по идеи, даже отважно...
Только дым от угара мыслей...
В голове одни только числа.
Сколько выкурить, сколько не стоит,
Сколько раз до слез кого-то доводит.
Кто кричит задыхаясь от боли,
Кто-то жизнью и сексом доволен.
Задохнуться от боли не страшно...
И наверное, в чем-то отважно,
И наверное все, те герои,
кто, кто пригрозил этой боли...
Умирать без тебя мне не страшно...
Только больно и не отважно...
Докури, задохнусь от мыслей,
Перестрою ненужные...

Дней через шесть, проснувшись рано,
Он, подозвав к Себе Петра,
Иакова и Иоанна,
Сказал: "В дорогу нам пора".

Взойдя на гору, Он молился,
И вдруг блеснул пред ними блик,
И вид его переменился,
И стал Христа светиться лик

Ярчайшим светом; воссияла
Великолепьем неземным
Его одежда. И стояло
Два древних мужа рядом с Ним.

То были Моисей с Ильёю,
И Пётр сказал: "Учитель, здесь
Так хорошо нам быть с Тобою,
Что не хотим иных чудес.

Для вас три кущи мы раскинем..."
Тут глас с...

В чести и силе та держава,
Где правит здравый ум и право.
А где дурак стоит у власти,
Там людям горе и несчастье.

* * *
Кто много должностей имеет -
Ни на одной не преуспеет.
И тех, кто служит там и тут,
И там и тут напрасно ждут.

* * *
Три вещи мир бросают в дрожь.
(Четвертой не переживешь):
Вдруг ставший барином холоп,
Обжора, пьяный остолоп,
И тот, кто плоть и дух свой слабый
Связал со злобной, глупой бабой.

* * *
Худая кровля не страшна -
Страшна сварливая жена!
Что...

..жужжащая и жадная толпа,
забывшая родство, язык и корни...
...провинция, да где же ты? взгляни.
седлай савраску, пусть им отольется.
опять заворовались там они
в бульварные, закованые кольца...
Анатолий Рефт "Москва".

Над каширкой сегодня серо.
На каширку бетонная пыль
До конца пока не осела.
Вдоль каширки еще гробы
Не поплыли, еще не чернеют
В блоках экстренных новостей.
Помню - общих корней мы с нею.
Да вот я ей не ближе гостей.
Девяносто второго...

Елена Андреевна с грустью глядела:
В зеркале были её пятьдесят.
"Это ужасно! Как располнела!
Может, толстит меня этот наряд?!

Ох, эти годы, куда от них скрыться!
Если б возможно назад повернуть!
С возрастом всё-таки трудно смириться,
Жаль, что короткий у юности путь.

Впрочем, ровесницы выглядят хуже …
Я еще как-то и чем-то держусь.
Может, корсет затянуть бы потуже?!
Лучше – диета, как только вернусь!"

Елену Андреевну ждали подруги.
В коттедже за городом все собрались.
Место...

за окном

идёт дождь

мокнет вождь

растёт гриб

ходит гость

входит гость

видит дождь

за окном

*

проникновение предшествует
проникновенному молчанию
(точнее - постпроникновенному)
и нерешительным бубнениям
о брахмачарьях и любви

стихотворение присутствует
до своего стихосложения
висит и смотрит стихоплёту
в его бесстыжие глаза

*

ночью можно не спать.
утра нет. а в обед -
не готовить обед.
и не есть. но курить.
всё откладывать. завтра.
сегодня...

Солнце палит и под ногами стонет от зноя земля.
Крест, изготовленный наспех врагами, вот за спиной у тебя.

Тихо бредёшь, принимая смиренно, страшную участь свою.
Слышишь как люди зло и с презрением в спину плюют твою.

Они проклинают тебя и ругают, камни швыряют в тебя.
"Боже, прости их, они ведь не знают,что проклинают Христа".

Так губы разбитые тихо шептали,просил ты, молил Отца:-
"Боже, прости их,они ведь не знали, что убивают Христа".

С той страшной поры много лет миновало...

Он убегал… В него стреляли люди…
Проваливаясь лапой в рыхлый снег,
Волк твёрдо знал: спасения не будет
И зверя нет страшней, чем человек.

А в этот миг за сотни километров,
Был в исполнении ужасный приговор:
Девчонка малолетняя там где-то
Уже четвёртый делала аборт.

Малыш кричал!!! Но крик никто не слушал.
Он звал на помощь: «Мамочка, постой!!!
Ты дай мне шанс, чтобы тебе быть нужным!
Дай мне возможность жить! Ведь я живой!!!»

А волк бежал… Собаки глотку рвали…
Кричали люди...