Страшно денежно

Иногда до рассвета
не могу я заснуть:
страшно мучает эта
леденящая жуть.

Схватит скользкими пальцами.
Душу вынет, встряхнет.
Распластает на пяльцах
и иголку возьмет.

Черной ниткой тревога
пробежит по стежкам,
как прямая дорога
в заколоченный храм.

В этом храме остылом
запустенье царит.
По углам паутина
и свеча не горит.

Горы пыли при входе.
Закоптилось окно.
И никто не заходит
помолиться давно.

Как бы было чудесно,
Если б снова - как встарь:
И молящимся тесно,
и...

Я не пытаюсь стать другой,
Хотя порою б и хотелось,
Но не могу и быть собой,
Все обесцветилось, приелось.
Смотрю на жизнь со стороны
И ничего не замечаю,
Мы дети неба и земли,
Но этого не ощущаем.
У каждого есть свой мирок,
Живем в нем мрачно , тихо тлеем
И прячем сердце под замок,
Любить уж больше не умеем.
Туда, где страшно и темно,
Идем, глаза не открывая,
И превращаемся в дерьмо -
Оно же нас и окружает.
Хотим, чтоб стал светлее день,
Чтоб люди все и вся ценили,
А сами...

Посмотри мне в глаза,
И ты увидишь страстный огонь,
Огонь, что доведёт тебя до экстаза,
И ты забудешь про свою боль.
Ты почувствуешь как твоё тело,
Возвышается высоко в облаках,
Но тебе не будет страшно,
Ты не почувствуешь страх.
Ты вся горишь от желания,
Я буду шептать тебе ласковые слова,
И ты почувствуешь моё дыханье
Возле ночного костра!

Мне дым костра оближет жаром руки,
Слух усладит дровишек дробный треск,
Готов и в пламень за тебя на муки,
Глазищ твоих за странный блеск.

Их глубина подобна океану –
Волной накатит и отступит вспять.
Иль взгляд твой просто кажется мне странным
Иль у виска волос с рыжИнкой прядь?

Красива! Но не здешнею красою.
Тиха и ласкова, как море в штиль,
То вдруг штормишь тайфуном. Дождь с грозою!
Стенать напрасно, уж таков твой стиль.

Порой случается: когда не в духе,
Твой взгляд суров...

Стою босиком на холодной траве,
Слепая, смотрю на сталь синих небес.
Что-то светлое, чистое погибло во мне,
Кто-то взял и без спроса мне в душу залез.

Сердце словно сломалось, и мысли исчезли,
Дождь безжалостно бьет по рукам и лицу,
Все сверкает, гремит, я не двигаюсь с места.
Я пришла за ответом к земному творцу!

Говорят, человек проживает столь жизней,
Сколько ты соизволишь ему в дар отдать,
И за каждый поступок в любой этой жизни
Он обязан потом на суде отвечать.

Если он...

Я иду по городу в носках,
жарко мне и хочется мне пить,
ничего не страшно, только страх –
на пивную пробку наступить!

Жгёт асфальт подошвы и бетон
пышет, словно доменная печь.
Я иду к фонтану, только он,
может от жары меня сберечь!

Вот он, этот Каменный цветок,
я в него залез и – благодать…
Хорошо – бы было без порток,
но и так, приятно кайфовать!

Я должна тебя скорей забыть,
ведь я старше, аж на восемь лет,
что же делать, как же дальше жить,
может в молодость купить билет?

Но ко мне приходишь опять ты
и целуешь, и волнуешь кровь,
я стараюсь отталкнуть мечты,
но сама бросаюсь вновь в любовь.

По твоей щеке вожу рукой,
сколько взлетов предстоит тебе,
на себя я в зеркало порой,
посмотрю, мне много лет уже!

И боюсь признаться, что люблю,
я тебя всей страстью на века
и поэтому тебе я часто лгу,
ведь мне страшно потерять...

Н е н а в и ж у своё одиночество,
В нём тоска ледяною стеной,
Словно айсберг злого пророчества
Настигает парусник мой.

Он плывет по волнам измученный
В бурных водах океана судьбы,
Тщетно скрыться, оторваться пытается,
Но всё ближе айсберг тоски!

Рвут ветра паруса озлобленно,
Хоть поставил надёжно он их,
С дикой болью и страшными стонами
Гнуться мачты, теряя их.

Рифы острые пасть разинули,
Мол: «куда ты милый куда?»
Крысы трюм поспешно покинули
И вся палуба ими полна...

В заповеднике одном
Егеря служили.
В красном тереме своем
Беспробудно пили.
Но в один прекрасный день
Кончилось спиртное,
И пришлось бригаде всей
Выйти из запоя.
Отболела голова,
Оттряслись ручонки.
Запьянцовская братва
Захотела пшенки.
Наскребли гнилой крупы
Несколько стаканов,
И соленые грибы
Вытрясли из банок.
Жидкой каши на воде
Два ведра сварили,
Взяли ложки и к еде
Тут же приступили.

За те годы, что прошли
Под хмельную чарку,
Позабыли вкус они
Сытного приварка...

Среди горных вершин Памира,
говорят, цветок счастья цветет,
кто сорвет его днем весенним,
тот на вечно любовь обретет.
Каждый год страдающий путник,
идет в горы, не зная пути,
ни дожди не страшны, и ни вьюги,
хоть и могут с дороги смести.
Он за счастьем лезит в гору,
хоть и голоден он и промок,
нет на свете дорог длиннее,
тех ,которых пройти б он не смог.
А дойдя до вершины нужной,
сядет он на краю пути,
и продумает путь свой сложный,
тот, который он смог пройти.
А сорвав тот...