Страшней каленого железа

Поднял голову Иаков,видит брата пред собой
И четыре сотни с гаком, за него готовых в бой.
Всех детей не для парада по ранжиру разделил:
От рабынь - на баррикаду, от супруг законных - в тыл.

Китель золотопогонный Гитлер-югант в бой ведёт
И семь раз, как заведённый, до земли поклоны бьёт,
Выходя навстречу брату. Тот Иакова - взасос.
Целовались многократно и растрогались до слёз.

Оба плакали, смеялись, обнимались без конца,
В пляс, как водится, пускались, ламца-дрица-гоп-цаца.
Хромоту...

Как не плюхнуться Рассее
Голой попой на ежа -
Жириновский с Моисеем
Монолог свой продолжал:

"Вот законы, что предложишь
Ты народу моему,
Дабы слушался он вожжи,
А не то - на Колыму.

Если купит кто еврея,
Обращённого в раба,
Пусть несчастный пейсы бреет,
Такова его судьба.

Непокорного объездят,
Как бы ни был парень крут,
Оприходуют в подъезде
И в кутузку сволокут.

Хочет он того, не хочет,
Пусть работает шесть лет
От зари до поздней...

Сварог пирует в небесных чертогах,
С Ладою рядом сидит за столом.
Как же красиво, как же высоко
В тереме звездном живет он своем.
С ним сыновья его нынче гуляют,
Там восседают три его сына…
Их без внимания он не оставят,
И с Перуном рядом Дива невинная.
Велес взирает на младшего брата.
Был он из Пекла спасен и воскрес.
Только мечтой уносился куда-то
Рядом с прекрасной и звездной невестой.
Белая Лебедь, остров Буян ли
Нынче покинула, чтобы царить.
И от медов, и от страсти он пьяный...

Дело то случилось в Иудее,
Там Филистимляне для войны
Собрались в Сокхофе. Прочих злее
Они были. Ну, а им евреи
Со своей вредили стороны.

Встал Саул в долине дуба станом
С войском, подготовленным к войне.
Склон горы один Израильтяне
Держат, на другом – Филистимляне,
А долина дуба в стороне.

(Хоть написано в Писанье – между
Ними та долина пролегла.
Переписчик видно был невежда
Иль гора, что возвышалась прежде,
Опустилась ниже сапога).

В стане не в спортивном, в Филистимском...

война - страшнее нету слова.
момент страданий и смертей.
и нет страшнее тем позора,
кто дал начало битве сей.
кому Арес подал идею
чтоб выпустить на землю ад
кто смог отправить коварелию,
чтоб сделать лишь себе на лад.
кто смог убить те миллионы
из - за клочка сухой земли
кто напускал на нас потроны
чтоб сладко жить , как короли
как женщины таких рожали ,
как их вообще несла земля
как их солдаты уважали
никак не понимаю я.
ну чтож , за что они боролись
во то они погребены.
уж...

Друг мой, я болен, чертовски болен –
В сердце моём тоска:
Бьюсь о стекло по собственной воле…
Кровь не течёт с виска!

Друг мой, не вечен, наш путь не вечен…
Вечен лишь пир Богов:
Нечет, опять выпадает нечет,
Значит, исход таков!

Друг мой, мне страшно, мне очень страшно
Видеть в своих глазах
Облик бесовый с наголо шашкой,
С книгой плохой в руках.

Друг мой, не вечен, мой путь не вечен –
В сердце моём лишь злость:
Я разукрашу действием вечер,
Алым по цвету «кость».

Понял царь, что не прожить впредь без проведенья.
Толкователей гноить - это ж преступленье.
Произволом Фараон озабочен очень:
«Будь Иосиф хоть Кобзон – на свободу срочно!»

Отворить пред ним засов, следует депеша.
И ответ уже готов: «Забирайте к лешим».
В зад спроваженный пинком из дверей темницы
Шёл Иосиф с узелком под надзор полиций.

Робу поменял малец на другую форму,
Патлы сбрил и во дворец двинул к Фараону.
Фараон его встречать сам навстречу вышел:
«Сны умеешь толковать - о...

…Видел и я, как однажды мой город сожжён был.
Тихим декабрьским вечером энного дня
Люди чужие вели на убой «обожжённых»
(так называли мы тех, кто сбежал от огня).

Шли, спотыкаясь и падая, снова вставая,
Прежние братья, соседи, родные, друзья…
Шёл я последним, глаза ото всех закрывая,
Но и последним назвать меня было нельзя.

Сколько таких, одураченных «честью и славой»?
Сколько таких, одурманенных вкусом вина?
Сладкой надеждой на то, что под этой державой
Мы заживём, как должны...

Боги живут пока кто-то в них верит,
Верой питаются нашей они.
Каждый из нас к ним свои ищет двери,
Ложь, что к Богам двери только одни.

ПрАвы религии все в мире нашем,
Ложь, что какая-то лучше других.
И пусть их много — не это ведь страшно,
Страшно когда убивают за них.

Плохо когда всех заставить пытаются,
Жить по законам религий своих.
Иль от родных из-за них отрекаются,
Всех разделив на своих и чужих.

Мы выбираем, жизнь нас выбирает,
Случай — каприз и желание Бога.
Жизнь...

Как я могла предать себя сама:
Скривить и сердцем, и душою.
Теперь одна схожу с ума,
Полна лишь грустью я большою.

Душа пуста, а сердце не унять
Всю красоту рассеял страшный ветер.
Лишь головой пытаюсь я понять,
Что я не одинока в этом свете.

Расчёт с холодностью не делает добра,
А в сердце оставляет лишь тревогу.
Я понимаю, что сейчас одна,
Ведь я не влюблена и слава Богу.

Как раздражает меня этот человек,
Я задыхаюсь в этом доме тесном...
Но не закончен будет этот век,
Я...