Страшная

Из неведомых рож ему
Эта - самая страшная.
Было многое спрошено,
И отвечено: "Страж ли я?"

Было многое отдано
За дорогу обратную:
Ничего, что везёт ему!
Ничего, что он брат ему!

А ответы для Господа -
Всё камнями да саблями:
Все желания розданы
Откровению Яблока.

"Что с того, что посмели мы
Дотянуться до самого?.."
Ветвь, увитая змеями -
Для потомка Адамова.

Всё исподнее сброшено.
Кровью пламени кашляю.
Было многое спрошено,
И отвечено: "Страж ли я?"

Ты просто никто, и ты знаешь об этом,
Ты видел немало нелепых смертей,
Ты знаешь немало секретов о свете,
Но пользы-то нет от жизни твоей.
И вновь преднамеренно ждёшь своей смерти,
Ты хочешь узнать этой дуры лицо,
Искал ты её на вокзале, в буфете,
В подвале, на кладбище средь мертвецов.
Тебе не везёт, она мимо проходит,
Детей, молодёжь забирает с собой,
Она навсегда их куда-то уводит,
Ты ждёшь, не приходит опять за тобой.
Ложишься ты спать и читаешь молитву:
"Я жду тебя, слышишь...

В золочёной колеснице
ехал царь к своей царице.
Вдруг откуда-то из леса
вышла юная принцесса.

Вся в шелках, сияла златом,
нежно так спросила, матом:
" Ты откуда едешь, старый"?
И дыхнула перегаром.

Удивился царь не в меру
на такую вот, химеру.
А девица, видно сразу,
всё ж понравилась, зараза.

Взял её к себе в карету,
дал ей воблу и газету:
"Ты поешь и выпей пива,
будь послушна и учтива".

Наблюдал за ней, довольный
и доехал до Престольной.
Вышла старая царица
и подходит...

Незаконченная сказка.

В золочёной колеснице
ехал царь к своей царице.
Вдруг откуда-то из леса
вышла юная принцесса.
Вся в шелках, сияла златом,
нежно так спросила, матом:
" Ты откуда едешь, старый"?
И дыхнула перегаром.
Удивился царь не в меру
на такую вот, химеру.
А девица, видно сразу,
всё ж понравилась, зараза.
Взял её к себе в карету,
дал ей воблу и газету:
"Ты поешь и выпей пива,
будь послушна и учтива".
Наблюдал за ней, довольный
и доехал до Престольной.
Вышла старая...

Город, улица,
Асфальтовый жар,
Дышит глоткою
Раскалённой,
Битумное лицо,
В глазах пожар,
с похмелья от водки
народ разъярённый.
Новые русские
в салонах машин,
колёса шуршат
по лужам асфальта,
фары узкие
раскосых кабин,
лукаво глядят
на людей Эсмеральдой.
Мест немного
прохладных, сквер,
тот хоть чуть-чуть,
слегка прохладный
где он – души
кондиционер,
чтоб жить
спокойно
чинно, в отраду
Я сам,
После веселья
Иду вчерашнего,
Город палит,
От...

Сильная воля ,стойкий характер
Твёрдое слово , решительный взгляд.
Крепкое тело ,но страшная доля,
Ложится на плечи этих ребят.
Доля жить в стае ,но быть одиноким,
Участь жить в мире, но быть не удел.
Жизнь станет тяжкой ,как медные гири,
Тяжкой под весом поруганных тел.
Грязной под тяжестью лести и фальши,
Мутной от слякоти страха и лжи.
Время в панике движется дальше
Тело не ведая цельной души
Тешется слепо ,бесчинствуя страстно
Пылью в глаза посылая слова,
Не...

Как хочу сказать,
Но боюсь…

Надоело шептать,
Я сдаюсь…

И голос становится тише,
Слова льются рекою…

Я подхожу к тебе ближе,
Касаюсь тебя рукою…

И вырывается слово,
Страшная тайна моя.

И замолкаю я снова,
Так тихо люблю я тебя…

Так мало смогла тебе сказать,
В ту холодную ночь на прощанье,
Как много чувств хотела передать,
Меня терзает твое молчанье.

Тяжела столь долгая разлука,
Вспоминаю, жду, скучаю,
Одиночество – страшная мука,
Скорее вернись прошу, умоляю.

Тихо шумел камыш,
Гнулись под ветром деревья
У подножья седой Фудзи-ямы

Хорошо живет на свете
Пушистый медвежонок.
Что он будет есть зимой?

Антон-сан, Антон-сан,
Рис уже поспел.
- Я не обучен труду хлебороба.

Пока не грянет гром,
Крестьяне работают в полях.
Нелегко православным в Японии.

Оставим ненужные споры, Ямато-сан
Горы можно сравнить лишь с горами.
С чем сравнить Фудзи-яму?

Выпей ещё саке,
Древняя подруга молодости.
На кружке рисунок – цветущая вишня...

Время лечит, от многого лечит.
Лечит горечь всех прошлых утрат...
Происходит вдруг новая встреча --
И забыты вишневый закат,
Когда он иль она вдруг признались,
Что на свете ты лучше всех,
Та иль тот, кому доверялась
Тайна, чей радовал смех.
Позабыто разочарованье,
Стихла страшная рваная боль...
Милый призрак, мелькнувший в тумане,
Не посыплет на раны соль.
Все прошло. Уж давно стихли стоны,
Почему он не тот, он другой,
Почему она, нежная, томная,
Говорит, как со шкафом, с тобой...