Странный

Почему никто не видит лицо на белой стене,
Оно что-то говорит, шевелятся губы, но мне.
Слышен шум мысли и эхо звука слов,
Но я не пойму о чём они, а может быть просто — Я НЕ ГОТОВ???

В белой пустоте глаз волна разочарования,
Неверие мне из-за моего такого непонимания.
А во мне тоже пустота, не белая и не чёрная, мне всё-равно,
Я чужой этой Вселенной и лицу — НЕ ВЛАСТНО ОНО!!!

Близится странный день, всё будет не таким — странным,
И все потеряют себя и найдут и будет их в них — им...

В ИЗВЕЧНОЙ КРУГОВЕРТИ

Становится с годами жизнь всё уязвимей наша, что созревший плод:
В какой-то миг дохнёт осенний ветер – он и упадёт! –
И дни сочтутся наши. Но… хотите верьте иль не верьте,
А жизнь сначала повторится вновь в извечной круговерти. –
Так уж не лучше ль примириться с нею, чем бежать от смерти,
Раз всё равно её когда-то примет каждый в свой черёд?


ОТ ОБЕЗЬЯНЫ

Хотя твердят, что происходит человек от бестолковой обезьяны,
Те, кто усвоили на мир и вещи взгляд...

Как жаль, что забываем мы о главном,
Когда становимся немножечко взрослей...
Одна в пустой квартире плачет мама,
Прислушиваясь к звукам у дверей...

Украдкой, словно в чем-то виновата,
Слезинки стряхивая в кружева платка,
Она одна встречает праздничные даты,
Соседкам объясняя: "Хвораю... не звала..."

Она нам вяжет теплые перчатки
И вышивает крестиками скатерть...
Она готовит нам подарки... словно взятки...
Чтобы вернулись... чтоб остались...

Но только скучный и холодный дождик...

О этот странный человек,
Зрачков пустынных созерцатель!
Во сне мне виделся Создатель
С таким же томным духом век,
С такой же теснотой в груди,
И грацией, и тонким планом,
Как у него. Простым обманом
Проник он в дом мой, впереди
Перстами выставляя трость.
Он мне представился, как гость,
Упоминая тех людей,
Которые его прислали.
Я знала их. Хотя - едва ли:
Давно забыла их скорей.
Нащупав кресло, он, как царь,
В густую мякоть гобелена
Немедля сел, свое колено,
Бесспорно, нервно...

О, как стремительна бывает страсть!
Волной накрытой, у подножья камня
Не прерывающая силу власть
Казнит и милует ежесекундно, ежечасно!
Сплетенье рук, томящий нежный стон
Как громогласен, как тягуч, как низок.
Я ненавижу, этот странный сон,
Но, как порой недосягаемый он близок.

В молочно-розоватой глубине
Тая извечный голос океана,
Купается в сверкающей волне,
Придя в наш мир негаданно-нежданно.

Песчинки пляжа вьются в бурунах;
Воспоминанья шепчут о далёком -
Нездешних видах, прежних временах
И жизни в мире чудном и глубоком.

Всё помнит: вдаль плывущий, в юдоль тьмы,
Волшебный сон - прозрачных рыб мерцанье;
Свеченье красок - драгоценный миг,
Разбивший вечный сумрак ожиданья.

Прикосновенья лёгкие существ,
Чьим домом и убежищем служила;
Все чудеса...

Фигнюха для Владимира Годлевского

Сидели вдвоём: референт с секретаршей.
Она помоложе, а я чуть постарше.Страдали, склонившись над стопкой отчётов.
И тут я спросил секретаршу: - ну чё ты?

И грудью вздымаясь и в тело мне тыча,
Она прошептала негромко: - а вы чё?
- Да я то ничё, только вряд ли успеем
Отчёты доделать, признаюсь тебе я,

Но вместо бумажек гораздо полезней
В себе залечить предпосылки болезней
Душевных, а так же желаний телесных.
А просто полапать тебя не полез бы...

Что-то щеки горят... Отчего не пойму.
Может выпить рюмашечку чая одну?
Нет, не буду я чай. Лучше выпью винца,
Чтоб ушел тот пожар с моей морды лица.
Выпью раз, выпью два, выпью три, выпью пять -
Не устану считалочку ту повторять. -
Выпью шесть, выпью семь, выпью двадцать одно -
Я бы больше смогла, только вот одно НО:
Я упала в салат синей мордой лица,
Разглядев в нем зеленый кусочек яйца.
Это был огурец, а совсем не яйцо...
Ах, зачем я испачкала этим лицо!
Но какой же он странный был...

Снова эти лица
Смотрят на меня.
Мне ночами снитсяПелена огня.
Кто опять подсыпал
Яда в мой стакан?
В моих глазах двоится,
В голове туман.

Вот на небе всходит
Полная луна.
Здесь оборотень бродит,
И мне не до сна.
И если эти монстры
Заберут меня в ад,
Киллер на крыше
Будет только рад.

Какой-то человек мне говорит -
"Ты больной".
И лезвие блестит
У него за спиной.
И я никогда не сумею понять
Зачем санитарам меня убивать.

И я был отвезен
В какой-то странный дом.
Там...

Немного грустный темный взгляд,
Подраные, как небо, джинсы,
Прическа - полный авангард,
К тому же сумасшедший пирсинг.

И жизнь без музыки - ничто,
И музыка как образ жизни,
Не хочет понимать никто
Столь странный стиль
И направленье мысли.

И дао - быть всегда одной,
Бродить по улицам, как призрак.
Снаружи - в ней царит покой,
Внутри - сомнений целый список.

Мешает гордость промолчать,
Когда бросают злые взоры.
И вновь приходится кричать,
Вступать в бесчисленные споры...