Страх смерти

Сон как смерть и смерть как сон,
Столкновение иллюзий.
Разум болью покорен,
Пусть смеются люди.

Страх как смысл, нет вины,
Веры нет и нет сомнений.
Только голос тишины
Дарит вдохновенье.

Тьма как радость, страсть как жизнь,
Вместо крика – тихий стон.
Насладиться ядом лжи -
Сон как смерть и смерть как сон.

Ты играешь со смертью. Ты все время рискуешь,
Ты бравируешь этим иль этим живешь,
Ты идешь напролом, но на жизнь претендуешь,
Ты греховную мысль как в заслугу берешь.
Так нельзя. Несмиренно со смертью играться,
Если это не долг пред другим и страной,
Бог дал жизнь. С тем иди. Бог не даст надругаться
Над Божественным даром, Богом данной Судьбой.
Жизнь дается Отцом, как сам путь к совершенству,
Этот путь экстремальных не терпит путей,
В нем нельзя проявлять неразумное детство,
Так...

Взять ВСЁ от жизни невозможно,
Лишь смерть — в себя, в ней всё берёт.
И в нас пред нею страх заложен,
Ведь мы не знаем ЧТО в ней ждёт.

НИЧТО? - в котором НИЧЕМ станем,
Иль Ад? - за грех, что в нас есть всех.
Иль РАЙ? - за боль Земных страданий,
Подарит Бог, простив нам всё же грех.

Не тела нам страшна потеря,
Боимся смерти разума, что в нём.
Что смертью мы в Забвенье двери,
Открыв — и «Я» своим умрём.

Всё взять от жизни, что возможно,
Стремимся мы пока живём.
Но в жизни взяв...

I

Не изжити, Господь, агнцам страхи Суда,
Поржавели в сребре херувимские трубы,
Ангелки умерли, так созвали сюда
Неживых царичей чернецы-страстолюбы.

Смерти ждали, равно ж неурочно пришла,
В очесах агнецов и Звезду угасила,
С елок сняли шары – кутией зазвала,
Пировать нам теперь, аще Божия сила.

Вижди, нет у жалких и цветочных рядниц,
И музыков они удушенных не спрячут,
При Ироде пили, ныне падают ниц,
Над колодами пусть векоприсно и плачут.

Лиры наши тяжки и были на миру...

Я удивляться век не устаю,
Что с адом не дано душе смириться.
Так протестант уверен, что в раю –
За то, что протестант он – водворится.

Так Папа, пред собою миллиард
Коленопреклоненных тел имея,
И не помыслит, что, быть может, в ад
Его пошлют, как вора и злодея.

Так Патриарх, Святейшим назовясь,
Как будто Сам Христос его прославил,
Не зрит, что политическую грязь
При службе он в Алтарь Христов доставил.

Так и поэт, паяц и обормот,
Из зверской жизни в ряд взойдя калашный...

Я такой же микроэлемент вселенной
Как и все, присутствующие тут.
И как все, когда-то, непременно
Из нее безропотно уйду.

Я не верю в колесо сансары,
В бред о внетелесных чудесах,
Жутко лишь, что смерти комиссары
Мне пришлют повестку в небеса,

Но и этот страх внутриутробный
Исчезает полностью во сне -
Оттого мне думать так удобней,
Что потом полегче будет мне...

Личинка комариного отца яйца младая,
Пристала к старой комарихе, видавшей виды,
Ты вот мол многое, если не всё ведь знаешь,
Видала на своём веку и ведала, на многих языках болтаешь,
Так, расскажи скорей, не будь в обиде,
Поведай истину, что будет с нами комарами после смерти,

А если точным быть, и в жизни круговерти,
Что там в трансфере стоило бы рассказать,
И даже если сможете так правду доказать,
Когда мы все, состаримся и попадаем на поверхность,
Родного водоёма и исчезаем...

Июль, июль... Упасть в пруды и кануть,
пропасть безвестно, словно поцелуй...
А зноем злым расплавленная память
стекает в пыль проклятьями. Июль...
Плывут в вареном воздухе предместья
больные бесприютом воробьи,
несут прохожих, как дурные вести,
асфальтовые липкие ручьи,
а над Москвой течет невнятный запах
смертей нелепых в толчее метро.
Июль, июль... Макушка летних страхов
уставших арлекинов и пьеро...

Адреналиновый зуд.
Мне нужна скорость по встречной,
Мне нужна взлетная полоса
С крутого обрыва.
Дай мне, лишь пять минут
Страха свинцом у виска
Да валом стоп-крана сердечного,
Песней надрывной
В глазах, мокрых от ветра.
На бессознательных рифах
Рваным ритмом
Жизни и смерти
Я обрету свое время икс.
Там, где кончается всякое слово
И начинается выдержка чувства,
Я буду снова и снова
Точно
Идти по краю души,
Искусно
Ниточку-жизнь
Проверяя на прочность.

Гибель богов, даровала мир? А отсутствие
страха, мудрость? Смерть как встреча? Смотрел
в зеркало на отражающийся, (окружающий) мир,
его прорехи, не переча, (не споря? позитивистом
был один, он, в поле?) одевал тёмно-синюю лив-
рею и нахлобучивал припудренный парик, смея-
лся (поднимал крик), опустошал ум, (в пыли валя-
лся?) или (это он просто так, заикался?) снимали
с него все мерки, исповедь (отпущение грехов) в
деревянной корове, летящий алый орёл в сереб-
ряном поле, (новый...